Новинки издательства РХГА


Сапронов П. А. Человек среди людей.  СПб.: Изд-во РХГА. 2014.  ИнтелБук - Умная Книга -  intelbook.org

Сапронов П. А.
Человек среди людей. — СПб.: Изд-во Русской христианской гуманитарной академии. 2014. — 363 с.
ISBN 978-5-88812-657-8


Как соотнесены между собой фундаментальные измерения человеческого существования: личность, семья, этнос, сообщества, государство? Отвечая на этот вопрос, автор стремился показать, что изучение всех этих реальностей вне их связи и перехода друг в друга заведомо сужает и затемняет понимание как человека и человеческого в целом, так и тех же семьи, этноса, государства. Их существование не внеположено друг другу. И авторская позиция состоит в том, что утверждение о единстве человеческого мира не должно оставаться декларацией, оно обязывает исследователя к попыткам конкретного воспроизведениях этого единства. Книга адресована как специалистам в области культурологии, философии, социологии, политологии, так и студентам-магистрантам, изучающим культурологический цикл дисциплин.

УДК 1
ББК 71:87

© П. А. Сапронов, 2014
© Издательство РХГА, 2014


 

Содержание

Введение….3
Часть первая. Человек….11
Глава первая. Личность….13
Глава вторая. «Я», свои, чужие….37
Глава третья. Другой….57
Часть вторая. Семья….77
Глава первая. Понятие семьи….79
Глава вторая. Семья и род….99
Глава третья. Патриархальность и семья….121
Часть третья. Этнос…..143
Глава первая. Этнос и страна….147
Глава вторая. Этнос и государство…..157
Глава третья. Этнос, род, семья….169
Глава четвертая. Понятие этноса…..183
Часть четвертая. Сообщества…..199
Глава первая. Дружба как основа сообщества…..203
Глава вторая. Разновидности сообществ……211
Часть пятая. Государство…..227
Глава первая. Сакральная природа государства…..229
Глава вторая. Древневосточное государство…..253
Глава третья. Античное государство…..277
Глава четвертая. Средневековая государственность…..301
Глава пятая. Новоевропейское государство…..323
Заключение…..347


Введение

В этой книге речь пойдет о реальности, которая никак не поддается обозначению одним словом. Это реальность человека и человеческого в их своеобразии и несводимости к другим реалиям. Дело, однако, в том, что и уже введенное мною через заглавие словосочетание «человек среди людей» легко обнаруживает свою приблизительность, неточность и неадекватность. Вроде бы, понятно, что имеет — в виду автор, и вместе с тем так же очевидно другое: одно дело вести разговор о человеке и несколько, а скорее всего, существенно другое — о людях. Люди, давайте для большей ясности назовем их человеками — это прежде всего множество, составляющие которого так или иначе соотнесены друг с другом, и их соотнесенность каким-то образом определяет их всех и каждого в отдельности. То же самое, конечно, можно сказать и о человеке. В его понятие входит то, что человек — один из многих. Это если говорить о реальном бытии человека. Но точно так же он может пониматься как абстракция. Каждый из людей — человек, ему свойственно тем самым то же, что и другим людям. Человек тогда — это человеческий род. И чем же он отличается от людей? Полагаю, все-таки отличается. Хотя бы тем, что, говоря о человеке, вот этом или как таковом, мы все равно сосредоточиваем внимание на некоторой человеческой единице, пускай и рассматривая ее по-разному. Не так с людьми. Люди — это множество, общность, этого не обойти, с этим приходится иметь дело. Так что человеческую реальность одним словом все-таки не выразить, под один термин не подвести, в одно понятие не собрать.
В рассматриваемом отношении человеческая реальность отличается, скажем, от реальностей, самих по себе очень разных и несоизмеримых, — от Бога и природы. Сказав «Бог», мы обозначаем единство Отца, Сына и Святого Духа. Да, Бог один, хотя и в трех Лицах. Как таковое возможно, нас в настоящем случае не касается. Отношение к нам имеет только одно: словом или понятием Бога вполне выразима соответствующая ему реальность. Она им исчерпывается, будучи в понятии предельно свернута, но в перспективе последовательного разворачивания. То же самое, хотя и на свой лад, с природой. Природа — это то, о чем можно сказать — она одна. Едина в своем бесконечном многообразии — и такое будет верным. Множество здесь покрывается единством, единство предполагает множество. Свидетельства сказанному могут быть приведены с легкостью. Ограничусь одним: любая природная данность существует как угодно, только не в самообращенности, у нее нет бытия для себя, а если есть, то не более, чем зачаточно и неразрешимо. Поэтому все, что мы относим к природе, есть часть некоторого целого. Целое покрывает свои части, они входят в него.
О человеческой реальности уже этого не скажешь, а значит, под одно слово ее не подвести, в одно понятие не вместить. Эта реальность такова, что каждый человек действительно есть он сам, то, как он себя воспринимает, как совпадает с собой, никому более не дано. В человеке определяющим является его бытие в качестве вот этого человека. А тогда, если быть окончательно последовательным, реальность человеческого оставалось бы выразить не одним словом, термином, понятием, а перечислением всех когда-либо живших людей, с учетом того, что список еще очень далек от завершения. Но почему бы все-таки не остановиться на понятиях «человек» или «люди». В первом случае подразумевая, что человеков неисчислимое множество, во втором же — примысливая к людям тех, кто не сводим друг к другу, есть он сам и лишь потом входит во множество?
Наверное, нечто подобное можно себе позволить, но не иначе, чем через соприсутствие и соотнесенность двух слов, терминов, понятий — человека и людей. В этой двойственности по крайней мере удерживается самое существенное. Человеческое обращено на себя и к людям. Человек является самим собой, но обязательно среди людей, это он сам, хотя как один из многих. Оба эти момента в дальнейшем необходимо будет удерживать, они образуют неизбывную двойственность предмета изучения. Сама по себе она между тем подозрительна. Мы привыкли, и это так естественно, — выделяется предмет, он образует некоторое, пускай относительное целое, вот предмету и должно соответствовать понятие. Оно его определяет, делает понятным и т. п.
А тут вроде бы один предмет и почему-то два понятия. В соответствии с привычными критериями и установками с этим нужно что-то делать. И не просто нужно, а делали. Скажем, через подведение реальности человеческого под понятие «общество» или «культура». По-своему это очень удобно и позволяет осмыслить не только человеческое, но и все сущее, когда оно предстает в оппозициях «природа и общество» или natura — cultura. Принять их, однако, можно только утвердившись на определенных позициях. Например, делая человека производным от общества (надо ли напоминать в российских пределах печально знаменитое «в своей действительной сущности человек есть совокупность общественных отношений») или культуры как всего созданного человеком, не исключая и его самого. И то, и другое с авторской позиции совершенно неприемлемо. В предварительном порядке остается сказать, что человек из общества и культуры всецело не выводим, если под ним имеется в виду вот этот человек в его несводимости ни к кому другому. Но точно так же не выводимы из вот этого человека общество и культура, это гораздо более очевидно, чем предшествующее. В итоге остается раздвоенность и взаимодополнительность двух понятий, каждое из которых рано или поздно отсылает к другому, разрешается в нем.
Сказанное, однако, не означает, что «человек» и «люди» — понятия равнозначные и однопорядковые, что онтологически они одинаково существенны. Связь между ними сложна и прихотлива, более того, ее приходится признать воплощенным противоречием и считаться с неразрешимостью этого противоречия. Вряд ли имеет смысл его характеризовать хотя бы предварительно во «Введении». Чего в нем не обойти, так это предварительных пояснений того, как в дальнейшем будет рассмотрена реальность человеческого, взятая как человек и люди. Начну я пребывание в человеческом мире с человека и только потом перейду к людям. В такой последовательности нельзя не усмотреть первенствование одного над другим. Полагаю, оно действительно имеет место. Но это странное первенствование обязанного всем тому, кто по отношению к нему вторичен. Вторичны же здесь не просто люди, а те, кто образует собой семьи, этносы, сообщества, государства.
О людях, поскольку они суть множества, каким-то образом упорядоченные, составляющие нечто иное, чем чисто внешнее и рядоположенное сопребывание человеческих единиц, в первую очередь и нужно говорить, как о принадлежащих к какой-либо из четырех общностей. Они наиболее характерны, выражают собой понятие «люди» в его исторической конкретности и вместе с тем существенности. В отличие от людей человек есть прежде всего «я», которое, будучи самим собой, образует личность как реальность, без «я» невозможную, но к нему и не сводимую. В частности, потому, что она, оставаясь собой, способна существовать еще и как «мы». «Мы» — это как будто полная противоположность «я». Соглашаясь с этим, однако, нельзя не признать и того, что «мы» образуется из «я», в них существует, является измерением одного, другого, третьего «я». «Мы» как таковое, образующееся помимо «я», представить себе решительно невозможно, а если возможно, то не иначе, чем через растворение в «мы» своего «я» или блокирование его возникновения у того или иного человека. В любом случае, «мы» самостоятельного бытия не имеет, оно собирательно и собирается из действительно фундаментальной реальности, далее разложимой разве что в пред- или после-бытие.
Сходная ситуация и с такими реалиями, как свой (свои, свое), другой (другие, другое), чужой (чужие, чужое). Очевидно, что через них человек как «я» и личность выходит за пределы себя. Но точно так же он и остается «я» и личностью. В том отношении, что свой, другой или чужой таковыми являются исключительно для «я» и личности. Это измерение их бытия, в обращенности на себя своего, другого и чужого не помыслить, потому как самообращенность каждого из них — это уже не что иное, как «я» и личность. Пока же свой — это свой, другой — это другой, чужой — это чужой, они остаются тем, через обращенность на кого разворачивают себя вовсе не они сами. Пускай они люди, но лишь в качестве моментов вот этого человека. Ничего такого не скажешь о семье, этносе, сообществе, государстве. Кого из них не возьми, это будут люди. Каждый человек входит в семью, этнос, сообщество, государство наряду с множеством других. Он может образовывать собой центр того, другого или третьего. Но это не центр окружности, а скорее множества других точек, группирующихся вокруг него. Эти точки равнозначны в том отношении, что каждая из них обладает своим обращенным на себя бытием, то есть центрирует себя сама и только потом группируется вокруг центра.
Именно поэтому о семье, этносе, сообществе и государстве надлежит говорить как о людях, а не человеке, «я», личности, соотнесенных со своими, другими, чужими. Такое сколько угодно имеет место быть у каждого, кто входит в семью, этнос, сообщество, государство, но не вот этот человек, «я», личность их образует. В семье, сообществе, государстве он заявляет себя, занимает определенное место, входя в него как «один из». Пускай и самый главный, пускай учредитель или создатель. Положим, вот этот человек создал семью и становится ее патриархом. Все равно, ведь не из него самого она возникает, она не есть просто саморазворачивание будущего патриарха. Семья суть общность как соприсутствие некоторого множества, людей, человеков, что вовсе не отменяет существование семьи в каждом и через каждого из ее членов. Более того, она существует еще и благодаря восприятию ее со стороны тех других или чужих, кто в семью не входит, но на свой лад ее реальность утверждает и подтверждает. Никакого иного, третьего способа бытия у семьи нет. Ей не присуща какая-то своя душа, своя субстанция, бытийствующая над или сквозь своих членов, или тех, кто по отношению к ней другой или чужой. Разумеется, это именно так, а не иначе. Семья — суть люди как каждый входящий в нее человек. Но все дело в том, что каждый образует собой то, что в свою очередь включает его в себя, превращая в человека среди людей.
Если пойти дальше, то обнаруживается, что семья, этнос, сообщества, государство, будучи образованиями, соотнесенными с людьми, являются не только ими. Линия от человека, «я», личности к людям должна быть продолжена. Не буду повторять, что не к некоторой «душе» семьи, этноса, сообщества, государства, несмотря на то, что о некотором условном и отдаленном аналоге «души» говорить можно. Это «душа», лишенная самосознания, восприятия себя, встречи с собой. От души же в ней — несводимость к людям семьи, сообщества, государства. Приходится считаться с тем, что каждое из перечисленных образований содержит в себе нечто, что составляющие его личности и даже люди воспринимают как не из себя исходящее, чему они, однако, должны следовать. В той же семье положено вести себя так, а не иначе, относиться друг к другу определенным образом. Это «положено» может быть для членов семьи самым своим, интимно близким, и, тем не менее, оно откуда-то берется, а вовсе не создается семьей по вольному почину. Допустим, оно исходит от людей, но как-то так, что входит в каждого из них как будто со стороны, из некоторого подобия мира идей. У этого мира свой особый статус. Его очень легко назвать обычаем, привычкой или как-нибудь в этом роде, что само по себе еще ничего не говорит об источнике возникновения обычая или привычки, всего того, что определяет каждого человека, каждую личность, само не обладая личностным бытием.
Этот источник легко усмотреть в «коллективном бессознательном». В том, что, если и зарождается вот в этом человеке, то как будто независимо от него, само по себе и к тому же не сознается им. Личность в этом случае становится носителем некоторой радикально внеличностной реальности, отчуждает ее от себя и не сознает себя в ней. Такого рода человеческая реальность, наполняя личность, будучи ее внутренним содержанием, действительно в определенном смысле первична по отношению к личности с ее «я». Нужно только сознавать характер этой первичности, он же таков, что в свою очередь предполагает личностное бытие. Вне последнего «коллективное бессознательное» остается подобием предбытия, чистой потенцией. В конечном счете всякого рода внеличностные порождения человека существуют для личности, а не наоборот. В ней и в нее они разрешаются. Противоположное же — то, что личностью движет внеличностное, то есть смутное, непрояснимое, себя не сознающее — это, разумеется, давно ставший привычным философский ход. Он многое в личности объясняет, открывает новые горизонты ее видения. Вот только само это начало неизменно остается необъясненным и необъяснимым. Чего по поводу личности и «я» уже не скажешь. Человек есть личность не потому, что таким он себя видит. Его видение совпадает с его бытием, на чем нам еще предстоит остановиться далее. Да, личность, «я» есть, их бытие несомненно, другое дело, что его конкретика далеко не во всем постижима. И самая главная трудность здесь — это несовпадение вот этого человека с миром человеческого, когда последний едва ли не во всем определяет первого. Правда, за все тем же знаменательным исключением: вот этот человек, личность в человеческом нерастворим. Это оно растворяется в нем, пускай так, что способно не оставить ему ничего своего, кроме него самого. Сам он как «я есть я» от человеческого не производен. Это оно производно от «я». Как бы производное «я» не определяло того, в ком его источник. При этом «я» может быть страшно неустойчивым, выпадать из «я есть я» в смуту ощущений и впечатлений, теряя себя в них. Все равно человеческое как внеличностное существует лишь тогда, когда личность окончательно не утеряла себя. Это справедливо даже для человека первобытной архаики, у которого «я» еще не обрело себя как «я есть я». Обретенности, может быть, и нет, но есть самоощущение и самовосприятие, непрестанно отрекающееся от себя и точно так же возвращающееся к себе. Все это свидетельства первенствования личностного в человеческом, его довершенной бытийственности на фоне предбытия или недобытия человеческого в его внеличностном измерении. Даже и в этом случае последнее есть межличностная реальность.
Пока зафиксируем лишний раз многомерность реальности человеческого или человека среди людей, с тем чтобы определиться по поводу его предстоящего осмысления, оно же разворачивание предмета в соответствии с определенной логикой. Попытка ее наметить предполагает движение мысли от первосущественного, субстанциального к человеческому и его выраженности в своих тоже существенных, но уже вторичных моментах. Первично же для нас в настоящем случае существование человека как «я» и личности. Первично в том отношении, что «я» и личность обладает той полнотой бытия, которой нет ни в чем другом человеческом. Соответственно, и речь у нас пойдет вначале о человеке в его личностном измерении, и лишь потом о человеческом как о людях, а значит, и о семье, этносе, сообществе, государстве соответственно. Конечно, все это будут различные проекции одной и той же реальности человеческого, человека среди людей. Но проекции, о чем уже по существу сказано, не равнозначные и не равновозможные. Одна из них первична, другие производны в предположении того, что наше исследование вовсе не есть некоторое подобие философской антропологии, продолженной в область социальной философии. Этот момент нужно подчеркнуть со всей настоятельностью: далее состоится попытка увидеть человеческое как оно есть, в его бытии. А бытие это суть бытие по преимуществу, поскольку является личностным бытием. Таково оно в первую очередь у Бога. Человек же причастен ему, и не вообще, не во всех своих проявлениях, каковыми, в частности, выступают люди в качестве семьи, этноса, сообщества, государства, а как «я» и личность. Но тогда и получается, что разговор о семье, этносе, сообществе, государстве, если вести его не в плане их феноменальности и фактичности, только и возможен, отталкиваясь от «я», личности. Первоначально нужно вглядеться в нее, и тогда у нас появится шанс удержать человеческое на уровне онтологии, как бы оно не соприкасалось с привычным культурфилософским или социальным измерением.

П. А. Сапронов


 

Научное издание

Пётр Александрович Сапронов
Человек среди людей

Директор издательства Р. В. Светлов
Ответственный редактор А. А. Галат
Корректор Н. К. Исупова
Верстка А. И. Соловьевой
Художник М. В. Домасёв

Подписано в печать 10.06.2014. Формат 60×84 1/16.
Печать офсетная. Усл. печ. л. 23. Тираж 500 экз.
Заказ № 545

Издательство РХГА
191023, Санкт-Петербург, наб. р. Фонтанки, д. 15
Тел.: (812) 310-79-29, +7(981)699-6595;
факс: (812) 571-30-75
E-mail: [email protected]
http://rhgа.ru

Отпечатано в типографии «Контраст»
192029 Санкт-Петербург, пр. Обуховской обороны, д. 38


Институт богословия и философии
Русской христианской гуманитарной академии
проводит набор на обучение по направлению «теология» (бакалавриат и магистратура), которое ориентировано на получение высшего богословского и философского образования. Светский характер обучения не предполагает в качестве непременного условия для поступления вполне определившуюся воцерковленность. Тем не менее у абитуриента должно быть стремление приобщиться к христианскому духовному опыту.
Обучение осуществляется по очно-заочной (вечерней) и заочной формам.
Основные дисциплины учебного плана:
Предметы богословского цикла: Библейская история Ветхого и Нового Завета, История Древней Церкви, История Русской Православной Церкви, История католической и протестантской церквей, Литургическое богословие, Догматическое богословие, Патрология, Нравственное богословие, Сектоведение, История нехристианских религий, Иконография и др.
Предметы философского цикла: История античной философии, средневековой, новоевропейской, немецкой классической, русской религиозно-философской мысли, философских течений XX века.
Предметы общегуманитарного профиля: История мировой культуры, История русской культуры, Психология и др.
Древние языки (церковнославянский, древнегреческий, латынь), новые языки (на выбор: английский или немецкий).
Условия поступления:
Для закончивших школу после 2009 г. зачисление производится по результатам ЕГЭ (Русский язык, История, Обществознание). Для остальных абитуриентов — по результатам экзаменов по Истории и Русской литературе.
Для имеющих высшее образование и выпускников Духовных Семинарий и Академий — по результатам собеседования. В приемную комиссию необходимо предоставить следующие документы:
Паспорт и копия его страниц с фотографией и пропиской, документ об образовании и его копия, 3 фотографии 3х4, медицинская справка 086-У
Приемная комиссия начинает свою работу с 12 мая по адресу: Санкт-Петербург, наб. реки Фонтанки, д. 15., кабинет 706.
Телефоны: 971-79-21 (городской), 8-906-240-60-36 (мобильный)
e-mail: [email protected]
сайт: www.ibif.org.ru
Обучение платное.


РУССКАЯ ХРИСТИАНСКАЯ
ГУМАНИТАРНАЯ АКАДЕМИЯ

Программы высшего и среднего профессионального образования

Формы и сроки обучения: очная, очно-заочная, заочная, дистанционная.
Дополнительное образование и переподготовка. Второе высшее.
ВО: бакалавриат — 4 года, магистратура — 2 года,
аспирантура — 3–4 года.
СПО: Колледж иностранных языков — 3 года 10 месяцев.
Вступительные испытания: 15 мая — 25 июля.
ЕГЭ в зависимости от выбранного направления:
биология, иностранный язык, история, литература, математика, обществознание, русский язык.
Конкурсные испытания в вузе: устный или письменный экзамен по профильному предмету направления, собеседование.
Стоимость обучения: 26 000–47 000 руб. за семестр
(в зависимости от направления и формы обучения).
Имеется возможность полного или частично бесплатного обучения за счет грантов Ученого совета РХГА.
Дни открытых дверей:
последний четверг каждого месяца в 17.00
для абитуриентов академии, в 18.30 для абитуриентов колледжа.
Адрес: наб. реки Фонтанки, 15
(м. «Невский проспект», «Гостиный Двор»)
тел.: (812) 314‑35‑21; 334‑14‑41
[email protected], [email protected], [email protected]
www.rhga.ru
НАПРАВЛЕНИЯ ПОДГОТОВКИ:
Искусства и гуманитарные науки
Культурология
• китаистика и японистика
Педагогика
Психология
Религиоведение
Теология
Философия
Филология
• английский язык и культура
• испанский язык и культура
• итальянский язык и культура
• финский язык и культура

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Можно использовать следующие HTML-теги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>