РХГА как способ жить в эпоху либерализма

РХГА как способ жить в эпоху либерализма

РХГА как способ жить в эпоху либерализма

 

     Нам выпала участь жить во времена, когда пересмотрены представления «учителей мысли» о бытии как  материальном или духовном, и на передний план выдвинулись проблемы человеческого существования и либеральных ценностей. Сегодня люди занимаются реализацией личностных «прав- свобод» и ориентированы на поиски экономных и рациональных решений, позволяющих достигать поставленных целей с наименьшими затратами и эффективными средствами. Кажется, что наша жизнь упорядочена и рассчитана по минутам и каждое наше действие является экономным и рациональным. Однако нам по-прежнему неясен общий смысл бытия. Человек с его сознанием, доброй волей, свободой, ответственностью и прочими субстанциальными качествами, человек, ориентированный вечными идеями и ценностями, стал стремительно «закатываться за горизонт». Мы видим это вокруг себя — в информационных сообщениях, в заголовках новостей, в биржевых сводках, в образах, транслируемых ТВ из различных уголков мира.

     Либерализм справился со своими оппонентами: индивидуализм и идеология «прав человека» одержали верх над любыми апелляциями к коллективной идентичности и солидарности, национальной, социальной, религиозной, классовой или какой-то еще. Когда либерализм выступал за свободу, понимая под свободой политический строй либеральной демократии, в корне отличающейся от разных типов тоталитаризма, это было для многих привлекательно. По сравнению с закрытыми обществами, эта свобода выглядела конкретно, содержательно и притягательно. Но когда формальные враги либералов пали и либеральные режимы и нормы стали универсальным эталоном, все изменилось. Свобода есть. Но встает вопрос, что с ней делать? Как ее использовать? Теперь либералы должны дать положительный ответ на этот принципиальный вопрос. И вот здесь обнаруживается самое главное: либерализм на этот вопрос ответить не может ни при каких обстоятельствах. Не потому, что он его не знает, а потому что этого ответа не существует.

     Дело в том, что либерализм является идеологией, которая полностью исчерпывается принципом «свободы от». Эта идеология хорошо знает, от чего стремится освободить индивидуума. Ответ прост: от любых форм коллективной идентичности. В основе либерализма лежит индивидуализм, при котором вся реальность сводится к «единственному» и его собственности. Нормативным субъектом либерализма является индивидуум сам по себе, без каких-либо отсылок или связей с иными субъектами (которые заведомо лишь ограничили бы его свободу). А нормативным объектом — тот объем частной собственности, которую индивидуум способен приобрести, удерживать, охранять и приумножать. И также в отрыве от каких-то иных предположительных совладельцев. Индивидуальный субъект стремится освободиться из-под гнета коллектива, и это легитимно и оправданно. «Единственный» хочет утвердить себя. И делает это, выбирая либерализм. «Я — это только я», «мое — это только мое»  -  таковы философские основания либерализма.

     Однако легко заметить, что тем самым он бьет по своей собственной основе. Не имея никаких позитивных целей, по определению, либерализм предлагает только одно: освобождаться все больше и больше, освобождаться от всего, от чего только можно, от всего неиндивидуального, коллективного, ограничивающего, а затем, в конечном счете, и от самого индивидуального. Так, на последнем горизонте побеждающего либерализма мы различаем только фигуру философского ничто. Бесполый виртуальный индивидуум, говорящий на никому не понятном языке, живущий везде и нигде одновременно, оперирующий с финансовыми кодами доступа к сетям, не имеющий при этом никакого смысла или содержания, которыми можно было бы поделиться с окружающими, — вот к чему мы стремительно движемся в лоне либеральной цивилизации. И это падение в ничто гарантировано самой структурой либерализма - победивший либерализм просто не может двигаться в каком-то ином направлении.

     Со смертью Бога, метафизики, литературы, истории на фоне торжества релятивизма, нигилизма, неверия  и беспочвенности человеку не на что опереться, и он стремительно маргинализутся в невидимых сетях повседневного порядка и бытового комфорта. В новых условиях существования человека нельзя не заметить потери абсолютных ориентиров и легитимации множественности и разнообразия форм жизни, ранее не бывших традиционными (эксперименты с насилием, сексуальностью, смертью,  безумием, поэтизация маргинального образа жизни). Разрушаются порядок и власть, семьи и кровнородственные связи, деградируют религиозные и национальные ценности, распадаются твердые основания, значения и смыслы, а новые образуются в сознании лишь как ярлыки-симулякры. И многие из нас сегодня вовлечены в этот обмен пустыми знаками, ибо мы ничего не успеваем (да и не хотим) извлечь и  понять. Так и живем в мире неизвлеченных смыслов и расширяющихся симулятивных пустот, в мире неясного и неочевидного.

     Культура  больше не является ориентированной на формирование духовных качеств человека. Вместо дискурсов о духовном, сосредотачивающихся на понятиях справедливости и личной ответственности, добра и милосердия, любви и дружбы, все более фундаментальное значение приобретают дискурсы о либеральных ценностях. Любая культура является жизнеустойчивой и прочной лишь в том случае, если она не утратила своих духовно состоявшихся субъектов и связей между ними. Чтобы сохранить здоровье общества, в нем должны сохраняться и реализовываться традиционные формы заботы о душе, развиваться и совершенствоваться формы духовного воспитания и духовного единства членов общества, осознающих это единство как событие. Понятие «забота о себе» (epimeleia) употреблялось пифагорейцами, которые наделяли его важными политическими и этическими функциями. Поскольку основой государственности являлась ответственность, постольку воспитание политического и этического субъекта через обращение к себе и заботу о себе оказывалось важной общественной задачей. Она не сводилась к заботе о собственном теле, внутреннем душевном равновесии, правах и свободах личности. Речь шла не о формировании приватной личности, а о политическом и этическом индивидууме. В настоящее время сложная техника работы над собой и заботы о душе не востребована в обществе. Посредством устройства повседневных либеральных пространств общество формирует индивидуумов, превозносящих свои права и свободы превыше всего.

     Либерализм и либеральные принципы распространены довольно широко и в России. Либералы маршируют на оппозиционных шествиях. Они до определенной степени контролируют экономическую политику правительства. Они задают тон в СМИ. Они – это большинство экономической элиты и значительная часть политической. Стало быть, в нынешних условиях они являются носителями именно такого радикального нигилизма, который является последним словом их реформаторских программ. Реализуя эти программы, мы гарантированно потеряем суверенитет, государство, семью, пол, экономику, язык и саму человечность.

     Однако, такая повестка дня, становящаяся все более прозрачной и угрожающей, некоторых граждан явно не устраивает. И здесь закономерно поставить вопрос об альтернативе: если мы отвергнем либерализм и его логику, что нам выбрать взамен?

     Автор не призывает устраивать революции, организовывать митинги, всячески выражать протесты и вступать в ряды оппозиции существующему режиму. Среди возможных сценариев развития можно, например, выбрать иные основания своего  образования и новую программу интеллектуального роста личности. Дело в том, что образование, на наш взгляд, находится как раз в фокусе вышеназванных проблем. С одной стороны, оно транслирует выработанный традицией образ мысли и действия в последующие поколения, с другой – задает новые ориентиры социальной воли и порождает новые направления мысли.

     В основе любых перемен в мире лежит перемена модели образования. Роль высшего гуманитарного образования при этом весьма существенна. Если среднее образование выполняет по преимуществу репродуктивную функцию в развитии общества, то созидательно-творческую – в большей мере образование высшее. Именно оно формирует интеллектуальную, творческую и политическую элиту общества. Именно в этой сфере образования новые идеи и интуиции научно взвешиваются, проходят систематическую обработку и оформляются в виде концепций, пригодных для более широкого использования. Только образование при этом должно быть культурологически-целостным и иметь проявленный духовный фундамент. Очевидно, что традиционная ориентация наших вузов на некоторую базовую науку сегодня стала проблематичной. Но сциентистская модель высшего гуманитарного, а тем более, технического образования, по-прежнему остается господствующей. Она по-прежнему ценностно и содержательно ориентирована на определенную отрасль научного знания и выражает дух цивилизации индустриального типа. Нынешнее же время свидетельствует о внутреннем изживании индустриальной культуры: трансформировалась конфигурация наук; качественным образом меняется структура научных исследований, приобретающих междисциплинарный характер; внутри научного сообщества все более возрастает сознание зависимости отдельных направлений исследования от общего информационного поля. Таким образом, мы можем смело утверждать, что сегодняшняя сциентистская модель образования не соответствует ни духу времени, ни стремлению к целостному самосознанию, свойственному человеку: она не соответствует реальной конфигурации научного знания, так как построена на устаревшей классификации наук; она не имеет глубоких исторических и духовных корней; она не базируется на духовной основе, сводя ценность человеческой личности к научному познанию и к социальной или технической деятельности. Между тем человек является субъектом не только научного познания, но и культурно-исторического процесса в целом. Жизненный мир человека формируется под воздействием различных планов культурно-исторического бытия – научного, социально-мировоззренческого, художественного и, наконец, религиозного. Поэтому необходимость поиска духовных оснований и принципов образования (особенно гуманитарного) для многих сегодня становится очевидной. Она продиктована осознанием кризиса духовной жизни, оскудением нравственных принципов, исчезновением моральных норм и идеологической пустотой современников.

     Конкретным ответом на вызов времени в области образования  стала деятельность Русской христианской гуманитарной академии, которая не является типичным представителем ни одной из существующих категорий образовательных учреждений. В основе культурологически-целостного подхода к образованию, реализуемого в РХГА, лежит принцип понимания  культуры как духовно-материальной целостности, развивающейся в человеческой истории. Образовательная программа ориентирована не только на собственно профессиональную подготовку студентов, но построена как осмысленная и логически реконструированная история мировой культуры. Выявление логики культурно-исторических процессов дает возможность подвести слушателя к изучению самобытного содержания отечественной культуры и духовности.

     На протяжении пяти курсов обучения  в РХГА материал излагается в соответствии с важнейшими этапами в развитии мировой культуры. Общеобразовательный цикл дисциплин первого курса отведен изучению древнего мира с выявлением  типологических особенностей эпохи. При этом студента знакомят с совокупностью основных понятий, символов и образов, формирующих облик данного культурного периода. Анализ древней культуры дополняется объемным курсом, посвященным ветхозаветному миру.

     Общеобразовательная подготовка второго курса посвящена в основном средневековой культуре. На этом же курсе рассматривается процесс зарождения гуманизма в лоне западно-христианского мира, что, в конечном счете, послужило причиной трансформации данной культуры в новоевропейскую – с новыми типом духовности и системой ценностей.

     Третий курс общеобразовательной части программы академии посвящен изучению европейской гуманистической культуры. Новоевропейская культура рассматривается в динамике – от ренессансного зарождения и Просвещения до классики 19-го века, и далее до ее кризисных феноменов.

     На четвертом и пятом курсах изучается история русской культуры как национально-самобытный тип культурно-исторической жизни. Отечественная культура также рассматривается под углом своего исторического развития – от языческой древности через Средневековье к современному состоянию, возникшему в результате своеобразной трактовки нашими мыслителями и правителями гуманистических ценностей Запада.

     В учебном процессе РХГА вышеперечисленные эпохи осмысливаются через анализ важнейших областей культурной жизни – истории, религии, философии, литературы, художественной культуры и языка. Общую методологическую установку учебного процесса в РХГА можно в целом охарактеризовать как последовательное погружение индивидуального сознания студента в историю мировой культуры. Синхронность изучения философии, литературы, религиозной и политической истории эпохи позволяет воссоздать целостную картину ее культурного организма и выявить ее духовный облик. В отличие от иных форм культурно-исторического бытия, философия более всего выражает идеи, определяющие картину мира, духовный облик и мышление эпохи. Понимание этого определяет значительный удельный вес философии в общеобразовательном блоке дисциплин. Изучая на протяжении пяти лет историю философии и последовательно погружаясь в ключевые философские системы, студент как бы проводится по лестнице основных мировоззрений, выработанных человеческим разумом, что дисциплинирует его мышление и воспитывает его нравственное сознание. Сегодня, несмотря на высокий уровень технической цивилизации, человек вовсе не избавлен от тяжелых жизненных испытаний. По-прежнему существуют несчастья, бедность, одиночество, болезнь и смерть, поэтому каждому потребуются стойкость, философское мужество и терпение для того, чтобы их пережить. Таким образом, философия имеет огромное значение как форма не только знания и критической рефлексии, но и жизненной мудрости.

     Современный либеральный мир убежден в том, что социальный прогресс состоит в переходе от насилия, родовых и социальных предрассудков к открытому гражданскому обществу со свободами и правами личности, которые признаются истинами и общечеловеческими ценностями одновременно. На самом деле, это большое заблуждение – смешивать ценности с истинами. Права человека, законы свободного рынка, свобода личности и свобода слова – это абсолютные общечеловеческие (либеральные) ценности. Но здесь ценным является такое «добро», которое  является полезным мне, моей семье, моему коллективу и моей стране. Абсолютные системы, руководствуясь ценностными установками, будь то христианская мораль или английский либерализм, на самом деле действуют среди своих и предполагают исключение по отношению к чужим. Кто-то должен убедить нас отказаться от привычки основывать политические решения на различии между теми, кто подобен нам, образцовым человеческим существам, и такими сомнительными примерами проявлений человеческой природы, как иностранцы, иноверцы, неприкасаемые, женщины, полукровки, люди, имеющие отклонения или калеки. Если истина связана с дистанцированием от частных интересов, то ценность связана с ними. Когда люди ориентируются исключительно на ценности (полезное), то они, как правило, стремятся оказать экономическое давление, а зачастую и иные формы  и средства принуждения на окружающих. Такие стратегические действия вызваны интересами индивида, который живет в заданных средой условиях и, чтобы выжить, вынужден, преодолевая сопротивление внешнего мира и других личностей, силой реализовать свои интересы. Строго говоря, на этом уровне одна сила определяется и ограничивается другой силой. Здесь есть сила, стоящая на страже ценностей, но нет ни истины, ни справедливости; разум же является игрушкой в руках прагматического интереса или социальных институтов. И никак не удается связать разум, нравственность и демократию. Истинное же – значит независимое. Только дистанцирование от понятий «единых моральных норм» и «общечеловеческих ценностей», которые захватывают сердца и души людей, ищущих ответ на вопрос: «кому должна служить истина – мировому духу или родине?», только философская рефлексия над своими кажущимися бесспорными убеждениями способствуют плодотворному обмену мнениями в процессе любых переговоров, достижению согласия и взаимопонимания, обоснованию суждений. Критерием же приемлемости истинных суждений выступает исторически обусловленное сознание, которое накапливает свой опыт тем, что делает предметом рефлексии собственные философские теории. Это необходимо, прежде всего, в интересах самого общества, если оно хочет выявить темные пятна своего самосознания и ориентироваться в перспективах своего развития.

     Мы должны отчетливо понимать, что от нашего духовного и творческого потенциала, от наших оценок, намерений и действий в значительной степени будет зависеть ближайшее и отдаленное будущее не только России, но и всего мирового пространства. Культурный и экономический кризис, приобретающий планетарный масштаб, не может быть преодолен исключительно техническими или политическими средствами без философской самооценки, самодисциплины и отчетливо сформулированной гражданской позиции. Наше культурное, духовное и национальное самоопределение возможно через воплощение трех идей в сфере образования: образование должно быть культурологически-целостным, духовно обоснованным и укорененным в национальной культурной традиции. Реализацию этих трех идей на практике и осуществляет РХГА – вуз для тех, кто хочет не только получить профессию, но и сформировать полноценное мировоззрение. Сейчас, как никогда, наш личный  вклад философской рефлексии, духовности, здорового интеллекта столь же важен, как и приращение знания.

                                                                        Студентка РХГА Василькова С.Н.