РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ, ФИЛОСОФИЯ, БОГОСЛОВИЕ

Т. А. Струкова*

МЕТАМОРФОЗЫ ТРИКСТЕРА В ЛАБИРИНТЕ ОБЫДЕННОСТИ

Личность Трикстера присутствует во всех мифологиях. Придя из мифа в плутовской роман Античности, побывав в литературе Средневековья, Возрождения и Нового времени, он пришел к нам. О нем много сказано, предложено много толкований его мифологемы, разобран его психологический тип.

Опираясь на текст мифа о Трикстере и цикл о Кролике североамериканского племени Виннебаго, как наиболее аутентичной версии такого мифа, рассмотрим фигуру Трикстера с точки зрения параллели Трикстер - Культурный Герой.

Безусловно, мотив созидательной и преобразующей деятельности, соотнесенный с Трикстером присутствует в мифе: "Кажется, я уничтожил уже всех злых существ, которые мешали моим дядьям и теткам. Ведь именно для этого Творец Земли послал меня сюда" (эп.22); "Кролик был послан Творцом Земли, чтобы научить людей жить лучше. Вот почему он обошел всю землю. Когда он вырос, он разделался со всем, что мешало людям" (эп.24). Эти фрагменты либо замыкают, либо открывают миф. В континууме же самого текста мотив преобразования не упоминается, с нем не соотносится событийный ряд мифа.

Мифологический Культурный герой статичен - "стоп- кадр". Меняются декорации, в которых он действует, меняются чудовища, которых он побеждает, появляются в силу его податливости к соблазну и склонности к насилию все новая необходимость к подвигу. Культурный герой влияет на реальность, преображает ее, при этом сама реальность не затрагивает его, не оставляя следа, "как вода на песке". Он статичен, и это дает нам возможность рассмотреть, разглядеть, расчленить и препарировать мифологему Культурного героя.

Трикстер подвижен, неуловим, а потому неопределим. Его можно наделить атрибутами, часто противоречащими друг другу и всегда недостаточными. Завернутый в атрибутивный кокон, он прячет от нас свое лицо и мы не можем ухватить его сущность. Несомненно, имя его табуировано. В тексте он называется то стариком, то внуком, то старшим братом, то вождем, то именами зверей и птиц. Сам Трикстер все время называет себя и обращается к себе - "Глупец". Но учитывая постоянно присутствующий мотив отражения реального, мифологический Трикстер возвращает это "глупец" нам. Связь Культурного героя с местом его обитания несомненна и очевидна. Каждый раз, как бы далеко не уво-дил его путь служения , он, как бумеранг, всегда возвращается в некий сакральный центр. Пространство Культурного героя централизовано, объемно и неоднородно.

В мифологии Трикстера отчетливо прослеживается мотив ухода и никогда - возвращения (эп.2). Он никогда не возвращался в деревню, где однажды уже женился. Возвращение всегда связано с "наживанием кучи неприятностей", а потому неприемлемо. Пространство Трикстера плоское, гомогенное и однородное, равное самому себе в каждой точке. Цифра 4 - магический знак этого пространства. Ситуационное многообразие хронотопа может быть сведено к удовлетворению Трикстером четырех потребностей: полового инстинкта (Трикстер-партнер выступает то мужчиной, то женщиной, то сильным, то бессильным), голода, потребности в сне и отдыхе, испражнения. Удовлетворение этих потребностей не регулируется ни определенными навыками, ни социальными нормам и. Возникновение их всегда спонтанно и удовлетворяет он их при первом их появлении.

Попытка найти в этом пространстве центр безуспешна, что осознает и сам Трикстер (эп.19) о неудавшейся попытке найти "чистое место". Также безуспешна попытка придать этому пространству хотя бы некую видимость объема. Трикстер то уходит глубоко под воду, то оказывается на верхушке дерева. Но закрепиться и удержаться ему не удается, расставание с высотой всегда комично, если не сказать абсурдно: "Даже на верхушке дерева, где он сидел, он продолжал испражняться. Он попытался переменить позу. Однако верхушка была очень скользкой, и он свалился прямо в испражнения. Прямо вниз он свалился, прямо в собственные испражнения" (эп. 24). Также абсурдна для Трикстера мысль о возможном существовании замысла - смысла в обыденном, профанном бытии, что делает его человеком с действительно умственной независимостью. Смысл может лежать только вне профанного, точки схождения профанного и сакрального нет. "Под миром, где обитает Творец Земли, есть другой мир и за него отвечает Трикстер" (эп. 49)

Путь у Культурного героя всегда связан со взваливанием на себя бремени ответственности за других. Что конечно требует особых моральных качеств и силы. Обычно герои и наделены сверхчеловеческими возможностями, хотя и лишены бессмертия, что объясняет отсутствие в них иронии и самоиронии. Путь у Трикстера - это всегда "бесцельное брождение", "просто путешествование", это всегда уход от ответственности. Трикстера отличает ирония и скепсис по отношению к общественному долгу (эп.1).

* Татьяна Анатольевна Струкова, выпускница и преподаватель РХГИ.

© Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 2000