ИСТОРИЯ
© Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 2001Е. Д. Борщукова
О ПОНЯТИИ ПАТРИОТИЗМА В РОССИИ В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Патриотизм (греч. patriwvth", соотечественник, patriv", отечество) — есть любовь к отечеству, преданность ему, стремление своими действиями служить его интересам.
В последнее время ряд историков вырабатывает новые подходы к изучению российского патриотизма периода Первой мировой войны. В частности, Т. Я. Иконникова, анализируя события, происходившие в то время на Дальнем Востоке, отмечала такие направления проявлений патриотизма:
1. Как оказание помощи раненым на фронте (создание новых койкомест, закупка медицинского оборудования и медикаментов, сбор продовольствия и одежды для раненых).
2. Благотворительная деятельность в пользу армии.
3. Притеснение подданных иностранных (враждебных) государств, а также запрет на местах продажи спиртного (Дальневосточный тыл в России в годы Первой мировой войны. Хабаровск, 1999. С. 9–62.
В России действительно 16 августа 1914 г. вышел закон "О продлении воспрещения продажи спирта, вина, водочных изделий для местного потребления в Империи до окончания военного времени". Однако его введение имело негативные последствия. Только в 1915 г. в Амурскую, Приамурскую и Забайкальскую области из Китая контрабандно был ввезен 1 млн. ведер спирта. Подобные меры правительства свидетельствовали, в том числе и о примитивном представлении руководства страны о способах борьбы за повышение патриотических чувств россиян.
Интересно трактует истоки российского патриотизма Ф. Степун. В "Письмах прапорщика-артиллериста" он пишет о том, что в лазарете по вечерам собирались все "костыльные" и "однорукие" его обитатели и начинались нескончаемые позиционные рассказы о том, что все на перебой берут немецкие окопы, режут проволоку, обходят фланги, бьют немца в лоб и т.д. И, задаваясь вопросом, почему эти калеки с большой любовью переживают заново то, что всем им причинило боль и страдание Ф. Степун приходит к выводу, что есть в позиционной жизни "нечто значительное и сознательно стремиться, чего хотеть у нас не хватает душевных сил и духовной значительности". Представляет особую ценность динамика во взглядах и убеждениях Федора Степуна, которого на знаменитом "корабле философов" выслали в Германию, через полтора десятилетия в своем мемуарном труде "Бывшее и несбывшееся" он напишет: "Теоретически я не переменил своих взглядов, но душою я за истекшие годы настолько отвернулся от них, что меня с каждою новою весною все сильнее и сильнее тянет в галицейские окопы. Всматриваясь в себя, я отчетливо вижу, что пережитая революция если и не оправдала войны, то все же как-то очистила ее в моей памяти. Важно, что такое же очищение образа войны 1914 г. было не только пережито, но даже осознано многими "белыми" офицерами, которые прошли через ужасы гражданской бойни".
Затягивание войны неотвратимо сказывалось, в том числе и на моральном духе русской армии. Патриотический подъем 1914 г. давно был растерян, эксплуатация идеи "славянской солидарности" также исчерпала себя. Рассказы о жестокостях немцев тоже не давали должного эффекта. Усталость от войны сказывалась все больше и больше. Сидение в окопах, неподвижность позиционной войны, отсутствие простейших человеческих условий на позициях — все это было фоном участившихся солдатских волнений. К этому надо прибавить протест против палочной дисциплины, злоупотреблений начальников, казнокрадства тыловых служб. И на фронте, и в тыловых гарнизонах все чаще отмечались случаи невыполнения приказов, выражения сочувствия бастующим рабочим. В августе-сентябре 1915 г. во время волны стачек в Петрограде многие солдаты столичного гарнизона выражали солидарность с рабочими, произошли выступления на ряде кораблей Балтийского флота.
В 1916 г. имело место восстание солдат на кременчугском распределительном пункте, на таком же пункте в Гомеле. Летом 1916 г. два сибирских полка отказались идти в бой. Появились случаи братания с солдатами противника. К осени 1916 г. значительная часть 10-миллионной армии находилась в состоянии брожения.
Главным препятствием к победе стали теперь не материальные недостатки (вооружение и снабжение, военная техника), а внутреннее состояние самого общества. Глубокие противоречия охватывали слои. Главным было противоречие между царско-монархическим лагерем и двумя остальными — либерально-буржуазным и революционно-демократическим.
Кончено, Первая мировая война была величайшим преступлением перед Богом и людьми, но она была преступлением вполне человеческим.
В дневнике Никиты Окунева в течение 10 лет пунктуально записывались впечатления о войне. Так в ежедневной либеральной газете "Русское слово", которую издавал Н. Д. Сытин, военный обозреватель В. Михайловский описывал дела в Восточной Пруссии в невыгодном для нас свете и озаглавил свою статью "Начало конца". Печать, пишет об этом Никита Окунев путала нас своими измышлениями. В день выпускалось 6-7 листков, ценой в 3 коп., преподнося бочку дегтя и ложку меда.
Газета "Новое время", которую редактировал А. С. Суворин, имела репутацию, не слишком солидного издания, а ее сотрудник М. О. Меньшиков, не пользовался уважением в либеральных кругах.
В октябре 1914 г. Меньшиков уведомил читателей, что война к Покрову кончится. А между тем, как пишет Н. Окунев в своем дневнике, с Покрова начались самые страшные битвы. В Москве звонили в колокола и устраивали молебствия по случаю отступления немцев от Варшавы. После молебствия члены общества "За Россию" били стекла магазинов, портили вывески и товары, где значились немецкие фамилии: Беллер, Рифтер и др. Для большинства москвичей такое проявление "патриотизма" было постыдным.
Публикации последнего времени убеждают в том, что не только политика и экономика, но также и география расселения жителей страны, их вероисповедание, национальность, профессиональная принадлежность, традиции, психология и многие другие аспекты существовали "не сами по себе", а находились в постоянном развитии, взаимодействии и взаимовлиянии. Результат этого процесса формировал столь сложное и неоднозначное явление, как российский патриотизм. Таким образом, определились два вида патриотизма: государственный, связанный с существованием российской империи, и народный, возникший на волне разрушений и поражений.
© Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 2001 © Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 2001