ИНТЕРВЬЮ - Александра Соболева: двойной эксперимент

АЛЕКСАНДРА СОБОЛЕВА: ДВОЙНОЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

Двое сыновей Александры Петровны Соболевой учатся в РХГА. Андрей – один из самых сильных студентов бакалавриата по направлению «Японская филология». Пётр – с красным дипломом окончил и колледж, и бакалавриат, в этом году завершает обучение в магистратуре и уже второй год работает в качестве преподавателя английского языка.

2021_04_28_15_12_580001.jpg

Текст: Наталья Хлопаева / Фото: Кира Можайская; из личного архива семьи Соболевых

Наталья Хлопаева: – У Вашей семьи уникальный опыт. Снаряд попал в воронку дважды. Оба сына – студенты-филологи, и оба выбрали РХГА. У Вас всего двое детей? Как в том фильме, мальчик и мальчик?
Александра Соболева: – У меня трое. Мальчик, мальчик и мальчик. Есть еще старший сын.

Н.Х.: – В Вашей семье уже были филологи?
А.С.: – Нет, филологов не было. Я врач. Моя детская мечта – быть педагогом. И после работы врачом я стала преподавать медицинский массаж. Когда нужно было сделать выбор, в какую школу отдать моих детей-погодок, я этот выбор сделала в пользу себя. Поставила большой педагогический эксперимент и решилась обучать их сама. Я поняла, что в школе моих детей научат читать и писать. Но мне хотелось научить их учиться.
В мои руки вовремя попал учебник Константина Дмитриевича Ушинского для родителей. Он считал, что начальные 4 класса мать должна вести сама – и написал четыре тома на каждый год обучения, с подробной инструкцией. Благодаря этому выдающемуся педагогу я и решилась на эксперимент. Уроки моих детей проходили дома. Это был экстернат. Каждый месяц мы сдавали экзамены в гимназии, тоже, кстати, имени Ушинского. Это в Гатчине, где мы живем.

Соболевы коллаж.png
Н.Х.: – До какого класса у Вас был экстернат?
А.С.: – До 5-го класса. Я сдалась, когда начались физика, химия, алгебра. А до этого у нас каждый год были учебные планы, дневники, программа по чистописанию. Дети писали в специальных тетрадях с разлиновкой. У Петра был первый класс, у Андрея – второй. Программы разные. Директор школы подарил нам две доски – мы с мужем расчертили их для каллиграфии. И начинался этот предмет с буквы М – потому что «мама».
Я из своего детства сохранила хорошие книги. У нас были семейные чтения. В основном, читал папа, а мы все слушали. Читали детям с рождения. Сложные сказки – с 2-3 лет. Телевизора у нас не было, чтобы обострить у детей другие чувства.
Srumui2w7V0.jpg
Н.Х.: – Когда дети перешли к самостоятельному чтению, к каким книгам они потянулись?
А.С.: – Сначала это были сказки. Потом Андрей потребовал в книжном магазине разговорник восточных языков. Параллельно рисовал, увлекался нумизматикой, геральдикой, географией, знал все столицы – это в 5-6 лет. А Пётр читал Мериме, Бальзака в переложении для детей, библейские рассказы. С 1-го класса у нас шли Пушкин, Лермонтов, Крылов. Дети учили наизусть стихи и басни. Мы разбирали тексты. И с 1-го класса у них были сочинения. На каждом углу в доме лежали книги. Меня многие осуждали, что не было телевизора. Но у нас был видеомагнитофон – мы смотрели всей семьей и фильмы, и мультфильмы.

Н.Х.: – Когда дети отправились в 5-й класс, Вы купили себе телевизор?
А.С.: – Нет, у нас для ТВ не было технических возможностей, а потом уже появился интернет – и мы стали смотреть онлайн.

Н.Х.: – А когда у них появились свои смартфоны?
А.С.: – После школы. Тогда еще не было такого засилья телефонов.
Кроме домашней школы у детей были художественная школа, спорт, плавание, моделирование. Оба учились в музыкальной школе. Андрей – скрипка, а Пётр начал с фортепиано, позже увлекся гитарой.

Н.Х.: – Сам собой возникает вопрос: как часто у вас происходили бунты?
А.С.: – Бунтов не было. Это был их образ жизни. Они другого не знали.

Н.Х.: – Как в разнообразии секций и школ разглядеть, что это – временное увлечение, а вот это – будущее дело жизни?
А.С.: – Они сами сказали, что им интересно. Я всю жизнь иду у них на поводу. «А можно мне сделать ирокез на голове?» Я говорю, что можно, только в школу не пустят. И правда – они потом неделю сидели дома. Пришлось все пропуски отрабатывать.
С 5-го класса я уже перестала наседать на них. В 14 лет мальчик уже мужчина. Можно что-то рекомендовать, но без императива.

Н.Х.: – В школе было по-другому?
А.С.: – Я понимала, что поставила эксперимент, и понимала, что не всё будет позитивно. Многие учителя не воспринимали мой подход, хотя все экзамены дети сдавали на пятёрки.

Н.Х.: – А что говорили учителя?
А.С.: – «У вас слишком умная мама». Некоторые подбадривали, не заставляли учить что-то одно, а давали выбор, учить Маяковского или Лермонтова…
Детям было трудно влиться в ситуацию: в школе был другой темп, другие цели в обучении – что-то сдать, тест написать. Дома мы изучали тексты до дна. В школе всё было по-другому.
Глядя на эту битву, я была в нерешительности, правильно ли я поступила. Никто не знал, что из этого получится – ни директор, ни я, ни наш папа. Но учились они очень хорошо. Из-за борьбы уже было не «отлично» – пошли и четвёрки, и тройки. А потом Пётр посмотрел на всё это и сказал, что окончит 9-й класс и уйдет в колледж изучать испанский: «Не хочу идти в 10-й класс тратить время. Там ничего не дают. Бесконечная подготовка к ЕГЭ».
Я говорю: «Куда ты пойдешь, нет такого колледжа». А он говорит: «Я найду». И сидел искал. У него уже появился первый компьютер.

Н.Х.: – Пётр сам нашел колледж?
А.С.: – Да. И он вырвался из школы. Стал студентом, начал учить испанский язык. Мы тогда очень удивились. Потом он увлекся Шекспиром и захотел читать его в подлиннике. И теперь он наслаждается английским и возможностью говорить на языке.

Н.Х.: – Получается, Андрей более терпеливый? Продержался в 10-м классе.
А.С.: – Он не продержался. Его бунт тоже накопился – против школьных реформ, против неуважительного отношения к ученикам. Андрею много дано, у него хорошая память, он может долго молчать, не выпендриваться, но вовремя сказать нет. Стал огрызаться – начались двойки.
Я сказала: «Не пора ли нам заканчивать со школой и пойти по Петиным стопам?» Он ответил: «Пора». И сдал вступительные в архитектурный колледж. Прошло два года, и он понял, что архитектура – это не рисование, а технические предметы. И мы снова вспомнили об РХГА: может, начать изучать японский? И сейчас он полностью себя нашел. Он там, где и хотел быть.

Я очень боялась, что в вузе нас настигнет школьная атмосфера, где детей душат, заставляют ходить по одной линейке. Когда узнала об РХГА, зашла на сайт, прочитала о домашней атмосфере, об индивидуальном подходе. И я туда съездила – в Академию – погуляла по этажам, как шпион. Увидела, что действительно всё спокойно, как дома, никто не кричит, не толкается.
И до сих пор дети говорят об Академии: «Там хорошо и отношение хорошее. Можно сесть в холле на диван и поспать 10-15 минут».
Им нравится уважительное отношение, обращение к ним на вы. Мне кажется, преподаватели здесь высматривают, что у ребят как идет, и это замечают, помогают, ведут.

Н.Х.: – И Андрей, и Пётр выбрали филологию. Между ними не возникало конкуренции?
А.С.: – Нет. Их учеба – это то, что им интересно, а не то, что им может дать что-то. Для них это не просто учить язык. Для Петра это Великобритания и США со всей их историей и литературой. Когда он начинает читать Хэмингуэя, он должен знать о нем всё, и понимать, что происходило в то время. Ему интересен народ и его менталитет. У Андрея то же самое. Если учеба в Академии приближает его к Японии, он там будет учиться. У него сердце давно в Японии. Он занят процессом своей личной японизации.
Я бы очень хотела, чтобы Андрей выиграл образовательную поездку в Японию, а Пётр – в Великобританию, - чтобы у них была возможность пожить среди носителей языка.
IMG20210518141810_кв.jpg
Н.Х.: – Ваши дети выбрали трудное направление. Не то чтобы другие специальности лёгкие, но филологов лентяев не может быть по определению. Поделитесь опытом, как воспитать в детях готовность преодолевать трудности?
А.С.: – Я думаю, что надо не воспитывать это, а обсуждать трудности с ними вместе, находить несколько путей выхода из ситуации.
Как обычно происходит? Дети растут, а родители всегда заняты. И мы очень часто отмахиваемся от своих детей, от глупых вопросов, а их не бывает глупых! Я взяла себе за правило: никогда не буду отмахиваться от детей, чем бы ни занималась. И я всё бросала и обсуждала с ребенком то, что его волнует. И до сих пор так. Я звоню сыну, который уже живет отдельно:
- Как дела?
- Нормально.
- А как ты кушаешь?
- Нормально.
- Как ты в целом?
- Нормально.
- Может, напоследок ты хочешь мне что-то сказать?
И тут начинается разговор. И на час, и на полтора. И мы всё с ним обсуждаем.
Я могу сказать, что поступила бы вот так. Он отвечает, что никогда так не поступит. Конечно, – ведь он мужчина, и у него свой взгляд. И свой, другой выход.
Когда вы можете разговаривать со своими детьми – это и есть помощь в преодолении трудностей. В процессе разговора всегда что-то придет на ум…

Однажды в года четыре сын пошел в гости к соседям. Отпросился и пошел. И вернулся с карманами, набитыми солдатиками, игрушками. Я спросила: «Это что?» Он говорит: «У них и так много. А у меня такого нет». Я говорю: «Иди отдай». Он: «Не пойду».
Стала думать, что бы сказал Ушинский? Что бы сказала моя мудрая бабушка Елизавета?
Я сказала: «Пока ты не отнесешь это назад, ты в наш дом не войдешь. Мне вор не нужен». И всё.
Показала, что закрыла входную дверь. И маленький мальчик стоял во дворе, сам как этот солдатик, не двигался. Уже стемнело. Смотрю, его нет. Сердце забеспокоилось. Такие вещи страшно делать родителям… Но иначе они не станут мужчинами.
Потом смотрю – появился. «Ты отдал?» – «Отдал». Я не поленилась сходила к соседям – правда отдал. Больше он никогда не брал чужого. Никогда.
тетради.png
Н.Х.: – Как в столь плотном мужском коллективе Вам удается сохранять свою женственность?
А.С.: – Еще до мечты стать учителем я мечтала стать артисткой! И я играю разные роли. Когда я детям преподавала дома, у меня был специальный синий сарафан – помогал мне держать роль учительницы. Потом я добрая мама, потом я то, другое... У меня много ролей.
2021_04_28_15_56_470023.jpg
Н.Х.: – Что для Вас успех детей?
А.С.: – Успешные дети – это дети, которые довольны своими успехами. Если им нравится интеллектуальный уровень их жизни, я тоже очень рада. У меня есть свои мечты, но я не хочу проживать за них их жизнь. Я проживаю свою жизнь рядом с ними.

Н.Х.: – А вот как сбалансировать с успехом материальный аспект, мужскую ответственность за содержание семьи?

А.С.: – Не знаю.

Н.Х.: – Спасибо за честный ответ!

А.С.: – Пока жили в нашем доме, дети катались как сыр в масле. Начали зарабатывать, снимать жилье – надо платить за аренду, за питание, за всё. И они понимают: чтобы иметь больше, нужно больше зарабатывать. Пусть решают сами. Они сами должны придумать это.

2021_04_28_15_56_470008.jpg