В.Г. Белинский: pro et contra. СПб.: РХГА, 2011, 1168с. (Русский путь)

В.Г. Белинский: pro et contra. СПб.: РХГА, 2011, 1168с. (Русский путь)

В.Г. Белинский: pro et contra. Сост., вступ. статья, коммент. А.А. Ермичева. СПб.: РХГА, 2011, 1168с. (Русский путь).

 

            Ценность серии книг «Русский путь», выходящей под привычным заголовком “Pro et contra”, - в стремлении представить весь спектр мнений о том или ином философе, писателе, общественном или государственном деятеле. Что важно в подобном издании? Во-первых, конечно, состав включенных в издание материалов, во-вторых, комментарии и, в-третьих, вступительная статья, дающая общую оценку всех публикуемых материалов. Начнем с состава антологии.

            Обычно любой исследователь при изложении и оценке взглядов объекта своего исследования для подтверждения своей правоты приводит точки зрения, подтверждающие его личный взгляд. Поэтому для формирования собственного мнения о взглядах и деятельности того или иного мыслителя или общественного деятеля читателю необходимо иметь представление о точках зрения, подчас дающих совершенно противоположные оценки места и роли этого человека в истории страны. Отсюда гигантски вырастает роль и ответственность составителя книги в отборе материалов для публикации. О В.Г. Белинском за почти 200 лет  изданы сотни монографий, сборников и отдельных статей, в которых представлены самые разнообразные оценки его личности и деятельности. В подавляющем большинстве эти публикации очень высоко оценивают его роль и влияние на общественное сознание. И перед составителем стояла сложная задача - не искажая общую картину оценок взглядов и роли В.Г. Белинского в истории нашей общественной мысли, показать неоднозначность отношений к нему различных людей и общественных групп в разные исторические периоды развития России.

            Книга состоит из девяти разделов, что позволяет читателю сосредоточиться на узловых моментах борьбы вокруг идейного наследия В.Г. Белинского и почувствовать влияние исторической обстановки на трактовку его взглядов и места в истории России. Приведу названия этих разделов, чтобы читатель мог ясно представить себе структуру книги: I. Интродукция; II. После кончины; III. Первое издание сочинений В.Г. Белинского. Вторая половина 50-х – первая половина 60-х годов XIX века; IV. Вокруг воспоминаний И.С. Тургенева. Спор о преемственности (конец 60-х- 70-е годы XIX века); V. Респектабельный Белинский (?). Юбилей 1898 года: VI. В отражениях Серебряного века. Часть 1; VI. В отражениях Серебряного века. Часть 2. Casus Айхенвальда; VII. У истоков изучения Белинского в СССР; VIII. Белинский в оценках русского Зарубежья; IX. В постсоветской России… Что дальше?

            Антология начинается с фрагмента письма В.Г. Белинского к Н.В. Гоголю и ответов Гоголя Белинскому, в том числе и неотправленного письма, ярко свидетельствующего о тех переживаниях, с какими принял Гоголь упреки Белинского. Затем идут материалы, написанные сразу после кончины великого критика. Здесь мы имеем, помимо краткой характеристики личности В.Г. Белинского, и более поздние произведения А.И. Герцена и М.К. Лемке, а также отклики К.А. Полевого и М.П. Погодина, свидетельствующие о том, что и идейные оппоненты-противники Белинского с уважением отзывались о нем. Помещенную в третьем разделе литературу о Белинском рубежа 50-60-х годов XIX в. составитель называет «новым явлением», ибо именно в этот период имя В.Г. Белинского становится символом ожидаемых общественных перемен.

В этот период, в эпоху Александра II, появилась возможность свободно говорить о Белинском, упоминать его имя в печати и обсуждать его роль в дискуссиях «замечательного десятилетия», как называл время 1838-1848 годов П.В. Анненков. Содержательности обсуждения роли В.Г. Белинского в идейной жизни 30-40-х годов способствовало издание в 1859-1862гг. первого собрания сочинений критика, и в отзывах на это издание уже прозвучали самые противоположные оценки его творчества. В целом эпоха Александра II располагала к спокойному (не лишенному и эмоциональной окраски) обсуждению личности  и деятельности В.Г. Белинского, его литературных взглядов и влияния на развитие общественной мысли. Четвертый раздел книги составитель связывает с появлением воспоминаний И.С. Тургенева и первой биографии Белинского, написанной А.М. Пыпиным. В этот период идеи Белинского становятся особенно популярными в народнической среде. Использование имени популярного и даже обожаемого в среде радикальной молодежи литературного критика для идейного обоснования народнических представлений о возможности революционных способов преобразования социальных отношений в стране привело к обострению полемики вокруг оценки деятельности и взглядов В.Г. Белинского. В особый раздел составитель выделил материалы, связанные с 50-летием со дня смерти Белинского, ибо эта дата (1898 г.) ознаменовала  почти официальное признание В.Г. Белинского в качестве выдающегося представителя русской культуры.

            Материалы Серебряного века свидетельствуют о своего рода повороте в оценке личности и деятельности В.Г. Белинского и о резкой поляризации мнений о нем. Конечно, и в XIX в. взгляды и деятельность Белинского не все приветствовали, и в 60-е годы после первого издания его сочинений тоже было немало негативных высказываний в его адрес. Но эти высказывания характеризовали больше его личность, его отношение к некоторым деятелям 30-40-х гг. А вот в начале XX столетия объектом критики стали его взгляды и философские, и литературные, и общественно-политические. Именно такой характер полемики и интересен современному читателю. И составитель справедливо уделил этому периоду серьезное внимание, выделив для соответствующих публикаций чуть больше трети всего объема книги. Серебряный век с его ожиданиями революции и переживаниями революционных событий дал совершенно другой настрой всем оценкам прошлого, в том числе и взглядам и деятельности В.Г. Белинского. Материалы этого раздела составитель разделил на две части, выделив во вторую часть всю полемику вокруг выступления в 1913 г. литературного критика Ю.И. Айхенвальда, который задавался целью развенчать «миф»  о Белинском как о выдающемся литературном критике.  «Белинский, - писал Ю.И. Айхенвальд, - повинен  в том, что русская культурная традиция не имеет прочности, что бродит и путается она по самым различным дорогам» (с. 601). И все это потому, что В.Г. Белинский не был личностью, он жил чужими идеями и «вообще не имел своего мнения и своего знания» (с. 607).  Естественно, что такой выпад против Белинского вызвал не менее резкие возражения. Сосредоточенность на этой полемике позволила составителю дать читателям возможность ощутить весь накал страстей, возникший вначале XX в. вокруг оценки взглядов Белинского и его роли в формировании общественного сознания русского общества.

            Советский период в особый раздел не выделен. Материалы этого периода составитель тщательно проанализировал во вступительной статье. Литература о Белинском русских эмигрантов представлена именами наиболее известных русских философов, в работах которых ностальгически проступает очевидная симпатия, с которой русские в Зарубежье вспоминали В.Г. Белинского.

            Как видим, большая часть материалов антологии отражает борьбу вокруг идей В.Г. Белинского до 1917 г. Это оправдано тем печальным обстоятельством, что после победы Октябрьской революции выражать собственные взгляды на Белинского и его роль в общественной жизни было весьма затруднительно: характер оценок взглядов В.Г. Белинского был задан партийными установками, и противоречить им в печати было невозможно. Поэтому за семьдесят лет Советской власти появилось очень мало работ, которые хоть в чем-то противоречили бы оценкам Белинского Г.В. Плехановым, давшим трактовку его взглядов, идейного развития и места в русской общественной мысли как предшественника русской социал-демократии.

            Итак, рассмотрение содержания рецензируемой антологии позволяет сделать вывод, что составитель со знанием дела подошел к выбору публикуемых текстов и расположению их в книге. Но не только это свидетельствует о высоком качестве издания.

            Особого внимания заслуживают комментарии составителя. Это тот редкий случай, когда комментарии становятся  важной составляющей основных текстов. В последние годы выходит в свет так много бывших под запретом в советское время сочинений наших выдающихся мыслителей прошлого порой без всяких комментариев или с наспех составленными, что данное издание поражает тщательностью, продуманностью, достоверностью комментариев. Почти сто страниц комментариев содержат исчерпывающую информацию о публикуемых сочинениях или их фрагментах, краткие справки об авторах и точные данные о приводимых в тексте цитатах, об описываемых событиях, об устаревших и забытых терминах и вообще о всех встречающихся  в текстах местах, которые нуждаются в пояснении. Например, очень важный комментарий дан к статье К.А. Полевого во втором разделе, к фрагменту письма И.С. Аксакова в третьем, к воспоминаниям И.С. Тургенева в четвертом и ко многим другим материалам. А подчас значение и информационная ценность комментариев даже превосходит основной публикуемый текст. Например, фрагмент материала С.А. Юрьева в разделе IV более ценен комментариями к нему, чем основным текстом. При этом А.А. Ермичёв благоразумно использует комментарии, дававшиеся к предыдущим публикациям текстов, если, конечно, они отвечают высоким требованиям, которые составитель задал своими комментариями.

            Большую ценность представляет вступительная статья А.А. Ермичева, в которой он проанализировал историю борьбы вокруг идейного наследия В.Г. Белинского и дал  довольно убедительную трактовку причин весьма противоречивого отношения исследователей к личности, деятельности и взглядам Белинского. Однако сам этот факт позволил составителю антологии и автору вступительной статьи, опираясь на мнение подавляющего большинства современников Белинского и позднейших интерпретаторов его наследия, говорить о нем «как об одной из главных фигур русского самосознания» (с.7).

            Учитывая всю совокупность довольно противоречивых высказываний В.Г. Белинского (а материал антологии показывает, что надергать цитат из текстов Белинского можно для доказательства любой точки зрения) и условия и историческую обстановку, в которой высказывались Белинским те или иные оценки, А.А. Ермичев дал хорошо аргументированную, достоверную характеристику взглядов В.Г. Белинского, избежав односторонности и пристрастных оценок. Рассмотрев  различные трактовки главной жизненной идеи Белинского, он пришел к убеждению, что «центральной у Белинского была идея высокой и даже высочайшей ценности личности, идея гуманистическая, христианская и, если хотите, - персоналистическая. Только она образует стабильную, нерушимую сердцевину его жизненного пути и всего корпуса его литературно-критических выступлений» (с.10).

            Раскрывая причины серьезного влияния В.Г. Белинского на русское общественное сознание, автор вступительной статьи обращает внимание на личность Белинского, на редкую «субъективность его суждений и оценок, которая придавала статьям и рецензиям Белинского почти исповедально-личный и всегда эмоционально-заражающий характер». «Его субъективная идеальность, - отмечает А.А. Ермичёв, - совпала с объективными требованиями времени, что и сделало имя критика очень дорогим для нескольких поколений русской молодежи» (с. 18-19). Его влияние было особенно заметным в середине и второй половине XIX в., когда росло ожидание в обществе перемен, когда стало формироваться народническое движение и когда радикализация общественных настроений приводила к поискам в национальном идейном наследии революционных учений. В этой ситуации отдельные эмоциональные высказывания Белинского воспринимались как его убеждения, что и приводило к тому, что Белинского народнические идеологи рассматривали как сторонника революционных преобразований. В статье справедливо отмечается предвзятый характер таких трактовок взглядов Белинского, который отнюдь не являлся идеологом «революции». Его отдельные высказывания по этой теме были следствием его слишком эмоциональной натуры, влияния привходящих обстоятельств, а не глубокой теоретической убежденности в необходимости революции как единственно эффективного средства преодоления негативных тенденций общественного развития. А.А. Ермичев верно характеризует увлеченность Белинского социализмом не как революционной теорией, а как теорией в форме гуманистического идеала, напоминающего славянофильскую «соборность» (см. с. 14).

            В настоящее время в историко-философской литературе часто подчеркивается присущая русской философии религиозность, но при этом из поля внимания как-то ускользает тот факт, что вторая половина XIX в. прошла под подавляющим влиянием философского материализма и позитивизма, и на фоне этих умонастроений религиозность населения и части образованного общества очень многими представителями русской интеллигенции рассматривалась как интеллектуальная отсталость, даже как какая-то дикость, невежество. Именно такое состояние общественного сознания обусловливало популярность письма Белинского к Гоголю и вызывало острую полемику вокруг него. Отношение к религии, а опосредованно и к Белинскому, начало меняться в 90-е годы XIX в. Одной из причин смены общественных настроений было осознание пагубности для России социальных перемен, достигаемых революционными методами. Это показала уже революция 1905-1907 гг., осмысленная авторами «Вех», которые в интеллигентском сознании, в том числе и в Белинском, усмотрели источник опасных для России настроений. Автор вступительной статьи анализирует эти события идейной жизни России на примере литературной полемики вокруг Белинского, особенно в связи с позицией Ю.И. Айхенвальда.

            Очень содержательна и интересна заключительная часть вступительной статьи, которую автор озаглавил «Против стереотипов» и рассмотрел в ней устоявшиеся в советской литературе характеристики В.Г. Белинского как революционного демократа и социалиста, материалиста, атеиста, основоположника русской литературной критики.

            Рассмотрев непростую эволюцию взглядов Белинского, когда он выступал то как консерватор, то как либерал, то как  революционер, А.А. Ермичев приходит к выводу, что «Белинский не был не только ни революционным демократом, ни консерватором… Для  Белинского более подходят категории культурологии; его позиция – это позиция просветителя» (с. 34-35).

            Так же отвергает автор и безоговорочное признание Белинского материалистом. «Итог философского развития критика не очень определен», - замечает автор (с. 39). Стремление к какой-то новой философской теории очевидно, в этом стремлении сказывается   и художественный реализм Белинского, и влияние Л. Фейербаха, но сказать однозначно, что в результате философских исканий Белинский стал материалистом, невозможно.

            Особенно содержательно проанализирована автором эволюция религиозных убеждений Белинского. «Терзания Белинского при осмыслении глубоких и трудных проблем своего экзистенциального Я позволяют видеть в нем одного из предшественников русского богоискательства», - пишет А.А. Ермичев. Но «фейербаховские корни экзистенциальных исканий Белинского, поворот в сторону художественного и социального реализма приводят его к богоборческому и атеистическому утверждению» (с.44). Как и многие религиозные мыслители начала XX в., Белинский пришел к мысли о несоответствии истинно христианской веры и так называемой «исторической церкви». Организовавшись как иерархия, церковь стала «поборником неравенства, льстецом власти, врагом и гонительницею  братства между людьми – чем и продолжает заниматься до сих пор», - писал Белинский еще в первой половине XIX в. Но автор вступительной статьи подчеркивает, что Белинский никогда не был хулителем христианства, и даже в письме к Н.В. Гоголю, которое многие трактуют как антирелигиозное послание, он пишет: «Что вы нашли общего между ним (т.е. Христом. – А.П.) и какою-нибудь, а тем более православною церковью? Он первый возвестил людям учение свободы, равенства и братства и мученичеством  запечатлел, утвердил истину своего учения» (с.57). И это Белинский пишет за 10 месяцев до своей кончины. А.А. Ермичев подчеркивает и приводит убедительные свидетельства уважительного отношения Белинского к христианству и пишет, что «воспринимать Белинского как атеиста – грубое упрощение», хотя движение его к атеизму тоже «есть несомненный факт, но большее значение для истории русской культуры имеет другой факт, а именно трагедия религиозного сознания “неистового Виссариона”» (с.46).

            Какие-либо принципиальные возражения по составу антологии выдвинуть очень затруднительно. Можно, конечно, упрекнуть составителя, что в антологию не попали некоторые интересные материалы, но ведь объем издания небезграничен, а рекомендовать что-нибудь исключить сложно, поскольку составитель включил в антологию наиболее проблемные материалы, дающие свою принципиальную оценку личности и взглядов В.Г. Белинского, а также места его в общественном сознании и истории России.

            Однако кое-какие замечания высказать все же можно. Несмотря на понятное однообразие характеристик Белинского в исследованиях советского периода, молодому российскому читателю полезно бы знать из первых рук, как трактовались и каким языком излагались философские взгляды Белинского в годы существования СССР. Поэтому раздел VII целесообразно бы было назвать «Белинский в СССР», в качестве предшественников советских исследований дать работы Г.В. Плеханова, В.И. Ленина и П.Н. Сакулина, а вместо фрагментов из работ Л.Д. Троцкого и А.В. Луначарского, которые на советских авторов влияния практически не оказывали, дать две-три работы 40-50-х гг. XX в., наиболее характерно отражающих советскую трактовку взглядов В.Г. Белинского. После смерти Сталина появились и интересные работы о Белинском, особенно в области литературоведения, но и они, однако, не изменили общей оценки его взглядов и роли в истории России, характерных для советского периода.

            В VIII раздел можно было бы не включать работы Д.П. Святополка-Мирского и Н.О. Лосского, поскольку в них приводятся известные высказывания и биографические сведения о Белинском, ничего не добавляющие «своего», оригинального.

            Статью И.Г. Кулжинского, на мой взгляд, следовало бы дать в разделе III, а не в IV, поскольку она является скорее реакцией на издание сочинений В.Г. Белинского, а не на опубликованные воспоминания И.С. Тургенева. Хотя по хронологии она и соответствует разделу, в котором публикуется.

Отмечу также, что отсутствие в Содержании указаний на страницы комментариев к публикуемым материалам затрудняет использование антологии.

            Выход в свет книги «В.Г. Белинский: Pro et contra» можно назвать событием в современной историко-философской литературе, ибо давно уже история идейной жизни XIX - начала XX в., рассмотренная в связи с деятельностью представителя освободительного движения, не освещалась так всесторонне, так обстоятельно и непредвзято. Жаль только, что тираж издания – 800 экз. не соответствует значению этого события.

 

   А.Т.  Павлов 

http://vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=693&Itemid=52