ИСТОРИЯ
О. С. Шутова
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ГОСУДАРСТВЕННО-ЦЕРКОВНЫХ ОТНОШЕНИЙ В РОССИИ В ХХ ВЕКЕ
Для России, страны многонациональной и поликонфессиональной, вопрос о взаимоотношениях властных структур и религиозных организаций всегда был важен. В настоящее время формирующаяся российская государственность стоит перед необходимостью выработки новой модели политики в религиозной сфере, поиска новых форм взаимодействия с религиозными объединениями. В связи с этим исследование государственно-церковных отношений в прошлом, а также современной деятельности управленческих структур по их совершенствованию в духе диалога и сотрудничества, делает сегодня и в ближайшем будущем данную тему исследования весьма актуальной.
Государственно-церковные отношения на протяжении многих веков выступают составной частью системы отношений любого общества. Эти отношения складываются в результате тесного взаимодействия материальных и идеологических связей в обществе и, будучи относительно самостоятельными, постоянно находятся в тесной взаимосвязи с социально-экономическими, политическими, правовыми, нравственными отношениями.
Говоря о взаимоотношениях государства и церкви, необходимо иметь в виду, что под этими отношениями подразумеваются внерелигиозные связи, то есть нерелигиозные отношения институциональных религиозных субъектов применительно к экономической, правовой и политической государственной деятельности.
Таким образом, государственно-церковные отношения представляют собой совокупность исторически складывающихся и изменяющихся форм взаимосвязей между институтами государства и институциональными религиозными образованиями, одну из составных частей внутренней и внешней политики государства. В их основе лежат законодательно закрепленные представления о месте религии и церкви в обществе, о функциях и сферах деятельности субъектов этих отношений.
В настоящее время можно выделить несколько основных форм или моделей государственно-церковных отношений. Теократия: для нее характерно слияние церковной и государственной власти, при этом церковная власть включает в себя светскую, все функции государственного аппарата выполняет церковная иерархия (Иран, Мавритания). Государственная церковь (Великобритания, Швеция): определенная религия официально закреплена как государственная. Государственная церковь является частью правительственного аппарата, выполняя при этом ряд светских функций в обществе, и обладает различными привилегиями в сфере экономических, правовых и политических отношений. Отделение церкви от государства (США, Франция): все конфессии отделены от государства и являются равными перед законом. Никакой церкви не отдается предпочтение, осуществляется принцип невмешательства во внутренние дела как церкви, так и государства. Как разновидность предыдущей — частичное отделение церкви от государства (Испания, Польша). Официально все конфессии признаются государством равными перед законом, однако, последнее признает преимущественное положение определенной церкви. Некоторые ученые также называют модель квази-светского государства (Гараджа В. И. Социология религии. М., 1995. С.137), когда церковь лишается статуса юридического лица и фактически находится под запретом. Государство экспроприирует ее собственность, осуществляет тотальный контроль за любыми проявлениями деятельности религиозных общин (СССР).
Складывание той или иной модели государственно-церковных отношений обуславливается множеством обстоятельств: степенью дифференциации политических и религиозных институтов, числом последователей той или иной религии, национальным составом государства, степенью организованности религиозных систем, но прежде всего целями и задачами государственного управления.
Необходимо отметить, что в России на протяжении XX века последовательно нашли свою реализацию большинство указанных моделей. По данным переписи населения 1897г., 69% жителей Российской империи исповедовали православие (Шкаровский М. В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве (государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964гг.). М., 2000.С.67)
Исторически так сложилось, что РПЦ была главной духовной опорой Российского государства и потому складывавшиеся между ними взаимоотношения были стержнем государственной церковной политики. После крещения Руси князем Владимиром, государство выполняло легитимизирующую функцию по отношению к православному исповеданию, верования которого были чужды языческим культам славян. В дальнейшем эта функция становится прерогативой церкви. Но и государство, в свою очередь, должно было продолжать играть роль "защитника и хранителя" православной веры, что впоследствии было прямо зафиксировано в главе 7 Свода основных государственных законов Российской Империи (Политическая история России: Хрестоматия / Сост. В.И. Коваленко. М., 1996. С.597).
Политика, направленная на огосударствление РПЦ, началась еще в середине XVII века [создание при Алексее Михайловиче Монастырского приказа для управления земельными угодьями архиерейских и патриарших домов и монастырей]. Далее эта политика, юридически оформленная во времена Петра Великого и последовательно проводимая русскими самодержцами, к началу XX века привела к практически полной интеграции церкви в государственную систему, сделала ее частью административного аппарата.
Указанная модель государственной церкви оправдывала себя экономически и политически в условиях абсолютизации монархии. Но с последней четверти XIX века система начала "пробуксовывать", поскольку не соответствовала и даже в какой-то мере препятствовала проводившимся буржуазным реформам.
Пришедшее к власти в феврале 1917 г. Временное Правительство сразу же занялось вероисповедными реформами, провозгласив отказ от крайностей предшествующей модели государственной церковной политики и закрепив законодательно равенство правового положения всех религиозных организаций (Постановление Временного Правительства от 20.03.1917г. "Об отмене вероисповедных и национальных ограничений"; Постановление Временного Правительства от 14.07.1917г. "О свободе совести" // О свободе совести, вероисповеданий и религиозных объединениях. Российские и международные правовые документы. М., 1996. С. 24–26). Но фактически ситуация не изменилась.
События октября 1917г. в России внесли радикальные перемены в государственно-церковные отношения. В соответствии с декретом СНК от 23.01.1918г. "Об отделении церкви от государства и школы от церкви" провозглашалось отделение религиозных объединений от государства. С другой стороны, на Поместном Соборе 1917–1918гг. РПЦ было заявлено, что последняя отныне не связана ни с каким государственным устройством, ее дело — служение вере, а не политике. Но объективно новой модели государственно-церковных отношений выработано так и не было. Государство продолжало напрямую управлять церковью, вмешиваясь во все внутриканонические вопросы, только в предыдущей модели, делая это де-юре, а в условиях данной, нарушая декларируемые принципы отделения церкви от государства, де-факто, что в итоге вылилось в ожесточенное гонение против последней.
Очевидно, что рассмотренные выше сложившиеся модели государственно-церковных отношений в царской и советской России не были совершенными. Их общим итогом было отторжение большинством религиозных организаций, верующими и обществом в целом.
Освободиться от опеки государства церкви удалось относительно недавно. С приходом к власти демократических сил, провозгласивших курс на перестройку и демократизацию общества, за последней было признано право на самостоятельное и независимое от политической власти существование.
Сегодня, как и прежде, церковь и государство стоят перед проблемой отыскания новых форм взаимодействия. Особенность вопроса государственно-церковных отношений в современной России состоит в том, что споры по нему отражают искания идейных оснований развития общества в целом. Данный вопрос также неотделим от решения в нашей стране проблемы свободы личности.
Общество пытается обрести новые цели и ценности своего существования и обращается к выработанным традицией религиозным и культурным образцам. Однако принципиальными пределами этого обращения должны быть рамки законодательства, отвечающего требованиям международного права и учитывающего отечественную традицию: как положительный, так и отрицательный опыт решения "религиозного вопроса" в царской и советской России и пока еще небольшой опыт деятельности в этой сфере новой российской государственности. При этом политика государства в отношении церкви не должна выглядеть чужеродным, навязанным извне элементом, что имело место в России в 90-е гг., когда в соответствии с законодательно закрепленной так называемой "американской" моделью государственно-церковных отношений государство "самоустранилось" от проблем, возникающих в религиозной сфере. В условиях "религиозной эйфории" это обернулось многочисленными нарушениями и искажениями провозглашавшихся принципов.
Отсутствие новой модели государственно-церковных отношений и замедление с определением ее сущностного содержания, может стать фактором, дестабилизирующим социально-политическую и духовную обстановку в России.
© Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 2001