Материалы конференции
2006 го
да
(представлены в формате .htm)

 

М.А. Партала
РАДИОСТАНЦИЯ ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ НА МЫСЕ ШПИТГАМН (1915-1917)
И ЕЕ МЕСТО В ИСТОРИИ РАДИОРАЗВЕДКИ БАЛТИЙСКОГО ФЛОТА

Успехи радиоразведки Балтийского флота в Первую мировую войну в значительной мере связаны с деятельностью радиостанции особого назначения (РОН) на мысе Шпитгамн. Детали ее боевой работы, носившей исключительно секретный характер, были известны на флоте весьма узкому кругу лиц, что предопределило крайне скудную библиографию по данной теме. Едва ли не единственной работой, написанной непосредственным участником событий, может считаться статья А.А. Саковича, опубликованная в журнале "Морской сборник" в 1931 г.1 Современные исследователи, при обращении к данной теме, чаще используют работы Е. Петрова,2 В.Н. Янковича3 и Б.П. Дудорова.4 Две последние работы, содержащие ряд интересных свидетельств и подробностей, требуют, однако, весьма критического к себе отношения, поскольку их авторы, занимая важные должности в штабе командующего флотом и в Службе связи, не были, тем не менее, посвящены во все секреты радиоразведки и работы РОН.

Следует отметить, что созданию РОН предшествовал другой, не получивший широкой известности исторический эпизод из летописи Балтийского флота. Документы свидетельствуют, что еще в предвоенные годы в штабе флота прорабатывался вопрос организации на мысе Шпитгамн специальной приемной радиостанции для контроля за своей радиосвязью.5 Необходимость такого контроля обозначилась летом 1912 г., когда на фоне активизации революционных выступлений на флоте были отмечены случаи несанкционированного выхода в эфир и передачи нижними чинами - радиотелеграфистами неучтенных радиограмм. В штабе флота прорабатывались различные варианты решения данной задачи: открытие специальной приемной вахты на радиостанции "Ревель", несение сменных (по особому расписанию) дежурств всеми радиостанциями флота, привлечение к контролю прикомандированных чиновников почтово-телеграфного ведомства и др.

К концу 1913 г. эта задача, несколько потеряв свою "полицейскую" актуальность, трансформировалась в задачу общего контроля за соблюдением флотскими радиостанциями установленных правил радиотелеграфирования с целью поддержания радиодисциплины в эфире. По результатам обсуждения и проработки вопроса флагманским радиотелеграфным офицером штаба командующего морскими силами Балтийского моря старшими лейтенантом И.И. Ренгартеном и начальником службы связи капитаном 1 ранга А.Непениным решено было "…хлопотать об устройстве приемной радиостанции, на углу Моонзунда для регистрации всех радиопереговоров". К середине мая 1914 г. план размещения на мысе Шпитгамн новой радиостанции, получившей неофициальное название "радиостанция - жандарм",6 был практически готов. Но, окончательной реализации этого, безусловно, интересного и полезного проекта помешала начавшаяся мировая война. Вместе с тем, время и усилия, потраченные на изыскательские работы в районе мыса Шпитгамн, не пропали зря: результаты этих работ оказались востребованными весьма скоро, при выборе места для РОН.

Идея создания особой разведывательной береговой радиостанции сформировалась на Балтийском флоте в зиму 1914-1915 гг. Этому способствовали первые успехи флотских радиоразведчиков во главе с И.И. Ренгартеном по вскрытию германских шифров и чтению материалов шифрперехвата германского флота. Наиболее ранним из выявленных на данный момент в фондах Российского государственного архива Военно-Морского Флота (РГА ВМФ) документом, касающимся РОН, является доклад временно исполняющего должность флагманского радиотелеграфного офицера лейтенанта С.М. Кавелина начальнику штаба вице-адмиралу Л.Б. Керберу, датированный 5 февраля 1915 г.7 Основанием для подготовки этого доклада послужило приказание адмирала Н.О. Эссена, на что прямо указано в тексте документа: "Командующий флотом приказал организовать прием и разбор иностранных радиотелеграмм". Проект такой организации, предложенный С.М. Кавелиным, предусматривал использование в качестве РОН радиостанции "Престэ", как достаточно вынесенной на запад, хорошо оборудованной и "…свободной от работы". Во главе РОН предложено было поставить специального офицера и выделить ему не менее двух помощников, знающих иностранные языки. Начальник штаба, одобрив организацию в целом, поставил возможность ее выполнения в зависимость от решения кадрового вопроса. (Действующий флот испытывал острую нехватку офицерского состава). Но, уже 9 февраля приказом командующего флотом в распоряжение начальника Службы связи был специально назначен мичман В.И. Марков с броненосного крейсера "Рюрик", который сразу включился в работу по линии радиоразведки и стал фактически первым офицером создаваемой радиостанции.8

Несомненно, ключевой фигурой в организации РОН является флагманский радиотелеграфный офицер и будущий начальник разведывательного отделения штаба флота И.И. Ренгартен. Во время описываемых событий он находился на лечении в санатории, куда был отправлен по настоянию флагманского врача и личному распоряжению адмирала Н.О. Эссена. Есть, однако, все основания полагать, что до этого имела место его встреча с адмиралом по вопросу организации РОН, следствием которой и стало упомянутое в докладе С.М. Кавелина приказание командующего. Вернувшись 14 февраля из санатория в Гельсингфорс, в штаб флота, И.И. Ренгартен сразу приступил к энергичному продвижению идеи РОН, имея, судя по всему, уже четкий план действий. 15 февраля он сделал доклад начальнику штаба "…о необходимости скорейшей организации в крупном масштабе "бюро" для приема, разбора и учета неприят[ельского] радиот[елеграфирования]".9 Учитывая важность и сложность вопроса, было принято решение временно сохранить status quo: И.И. Ренгартену, числясь формально в отпуске по болезни, полностью сосредоточиться на делах РОН, а С.М. Кавелину еще некоторое время оставаться в штабе, продолжая исполнять его обязанности.

С 16 по 18 февраля И.И. Ренгартен находился в Ревеле, в Службе связи, где согласовал основные моменты с ее начальником, контр-адмиралом А.И. Непениным. Совместно с руководством Южного района было выбрано место для РОН, у мыса Шпитгамн (пригодились наработки по "радиостанции - жандарм"), определен объем предстоящего строительства, оснащение будущей радиостанции, согласованы все сметы, штат радиостанции, решен ряд других важных вопросов. Здесь же И.И. Ренгартен составил инструкцию для создаваемого "бюро". Совместными усилиями удалось подобрать кандидатуру второго офицера для работы на РОН: им стал лейтенант Д.П. Измалков, начальник отделения Южного района Службы связи на о. Даго. Однако предложенная И.И. Ренгартеном и предварительно согласованная с начальником штаба кандидатура капитана 2 ранга Г.К. Щульца в качестве начальника РОН неожиданно встретила серьезные возражения А.И. Непенина. Поэтому данный вопрос остался открытым.10

Вечером 18 февраля И.И. Ренгартен выехал в Петроград и утром 19-го был в Морском генеральном штабе (МГШ). Проект организации РОН, доложенный начальнику МГШ вице-адмиралу А.И. Русину, получил самую горячую поддержку со стороны последнего, и уже в 14 часов при его участии был подготовлен доклад Морскому министру. В 15 часов А.И. Русин вернулся от Морского министра, имея на докладе резолюцию И.К. Григоровича: "Согласен".11

Утром следующего дня И.И. Ренгартен снова был в Гельсингфорсе, где доложил вице-адмиралу Л.Б. Керберу результаты командировки. Тут же, в штабе удалось решить вопрос о будущем начальнике РОН: кандидатурой, устроившей всех, оказался старший лейтенант П.А. Колокольцов, заведующий мобилизационной частью Свеаборгского порта. "Таким образом, все сделано" - с удовлетворением записал в этот день И.И. Ренгартен в своем служебном дневнике.12 Действительно, все принципиальные моменты были решены; далее оставались чисто формальные процедуры. Внесенные на рассмотрение Адмиралтейств-Совета штаты РОН получили одобрение (решение Адмиралтейств-Совета по журналу от 4 марта 1915 г. за № 4976, ст. 43151) и 15 марта приказом командующего флотом Балтийского моря за № 291 было объявлено об учреждении радиостанции в составе Южного района Службы связи с 20 февраля текущего года. По штату на РОН полагалось иметь трех офицеров (начальник радиостанции и два помощника), одного телеграфного кондуктора (старшина радиостанции) и 49 нижних чинов, включая 15 человек радиотелеграфной специальности. 19 марта начальником РОН был назначен старший лейтенант П.А. Колокольцов (приказ командующего флотом № 308). 10 и 25 апреля приказами командующего флотом № 376 и № 432, соответственно, на РОН были назначены мичман О.О. Проффен и прапорщик по механической части И.М. Ямченко. 13 мая начальник Службы связи контр-адмирал А.И. Непенин своим приказом за № 304 объявил состав РОН и порядок ее управления и подчинения. Особые задачи и особый статус РОН предопределили и ее особое положение в структуре Службы связи. Являясь самостоятельной частью, РОН подчинялась в строевом и хозяйственном отношении непосредственно начальнику Южного района Службы связи. При этом начальнику РОН по отношению к подчиненным ему чинам были предоставлены дисциплинарные права начальника района Службы связи.

Одним из вопросов, представляющих существенный интерес для историков радиоразведки, является определение даты вступления РОН в строй и начала ее боевой работы. Здесь следует подчеркнуть, что РОН не являлась обычной радиостанцией в привычном для Службы связи понимании. Согласно "Инструкции радиостанции особого назначения", объявленной приказом начальника Службы связи № 488 от 14.06.15 г., ее назначение состояло в расшифровке неприятельских депеш и немедленной передаче их на центральную станцию Южного района Службы связи (для чего РОН была соединена с последней прямым телеграфным проводом). Материал для дешифровки должен был поступать от собственных постов шифрперехвата, а также от приемных постов радиостанций "Кильконда" и "Гапсаль", и от других, специально назначенных станций. В особых случаях начальнику РОН разрешалось передавать информацию о местонахождении или намерениях противника непосредственно флагману в море по радио, используя для этого особый шифр.13

Таким образом, РОН фактически включала в себя три составных элемента: собственно 2-киловаттную радиостанцию, предназначенную для экстренной передачи особо важной информации, приемные посты для добывания шифрматериалов и дешифровальное бюро, на которое возлагалась задача их обработки. В полном объеме РОН начала функционировать летом 1915 г., когда были завершены все строительные и монтажные работы. 30 июня специально назначенная комиссия провела освидетельствование всех построек, мачт и оборудования РОН. А 10 июля И.И. Ренгартен записал в своем дневнике: "Шпитгамн открыл действие, сегодня я дал им личный шифр". Упоминание о шифре указывает в данном случае на начало работы собственно радиостанции "Шпитгамн".

Вместе с тем безусловного внимания заслуживает точка зрения начальника Службы связи, изложенная в его приказе № 420 от 21 июня 1915 г., где, в частности, говорилось: "…радиостанция особого назначения, несмотря на неготовность ее оборудования в техническом отношении, в чем она заменялась и заменяется радиостанцией "Гапсаль", в оперативных функциях своих действует с 20 февраля сего года".14 Такое разделение на оперативную и техническую стороны вопроса представляется в отношении РОН вполне обоснованным и позволяет, на наш взгляд, более корректно подойти к определению даты начала ее боевой работы, как радиоразведывательного центра Балтийского флота.

В середине июля произошла смена руководства РОН. Первый ее начальник капитан 2 ранга П.А. Колокольцева, проявив себя неплохим администратором, оказался совершенно не склонен к оперативной работе, что и предопределило в итоге решение по его замене. Приказом командующего флотом № 717 от 8 июля 1915 г. новым начальником РОН был назначен старший лейтенант В.П. Пржиленцкий. Этим же приказом на РОН были назначены сотрудники МИД надворный советник Ю. Павлович и коллежский регистратор Б. Орлов.15 Последние назначения, существенно усилив дешифровальное бюро, оказались весьма своевременными, ибо уже несколько дней спустя, в ходе начавшийся операции германского флота в Рижском заливе, РОН пришлось выдержать настоящий боевой экзамен.

Благодаря работе дешифровального бюро разведке Балтийского флота удалось заблаговременно вскрыть подготовку к этой операции, определить ее сроки, а затем, по сути, контролировать весь ее ход, обеспечивая командование ценнейшей информацией о действиях противника. Специалисты РОН практически в реальном времени производили разбор шифрованного радиообмена германских кораблей. Содержание отдельных германских радиограмм оказывалось известно русскому командованию даже раньше, чем их получали фактические адресаты. По оценкам современников, РОН успешно выдержала эту "проверку боем" и в полной мере оправдала возлагавшиеся на нее надежды.

Не менее успешно действовала РОН и все последующие месяцы войны. Весьма интересную страницу в истории радиостанции составляет, например, участие ее специалистов в боевых походах кораблей Балтийского флота. На данный момент известно о двух таких эпизодах, имевших место в 1916 г.: в мае месяце, на борту крейсера "Рюрик", и в июне, на крейсере "Громобой". В обоих случаях старшим группы радиоразведчиков РОН являлся лейтенант Б. Елачич. В июньском походе на борту "Громобоя" находился также И.И. Ренгартен, выполнявший функции начальника разведки походного штаба и осуществлявший общее руководство группой радиоразведки.

Важным условием успешной деятельности РОН в течение всей войны являлось своевременное вскрытие новых шифров, вводимых в действие противником. Успешному решению этой задачи способствовали тесные контакты специалистов РОН с "черным кабинетом" МГШ и с криптологической службой МИД, а также со своими коллегами из английской радиоразведки. Особенно существенную помощь дешифровальному бюро РОН оказал один из ведущих криптологов МИД статский советник Э.К. Феттерлейн, заслуги которого перед радиоразведкой Балтийского флота были отмечены двумя орденами.

В целом деятельность РОН весьма высоко оценивалась руководством Службы связи и командованием флота. Свидетельством тому неоднократные представления личного состава РОН к боевым наградам. Только за 1915 г. состоялось несколько награждений. Так, уже 29 апреля мичман В.И. Маркова был награжден орденом Св. Станислава 3 степени с мечами и бантом "за отличие, выразившееся в разборе неприятельского шифра".1613 октября он же, вернувшись уже на крейсер "Рюрик", был удостоен ордена Св. Анны 3 степени с мечами и бантом "за известные штабу командующего успешные и самостоятельные изыскания в бытность на радиостанции особого назначения".17 18 ноября мечами и бантом к имеемому ордену Св. Станислава 3 степени был награжден И.М. Ямченко. А 6 декабря орденами различного достоинства были награждены сразу несколько представителей РОН: В.П. Пржиленцкий, Д.П. Измалков, О.О. Проффен, Ю. Павлович и Б. Орлов.

Документы свидетельствуют, что РОН практически без серьезных реорганизаций и "потрясений" просуществовала до 1917 г., благополучно "пережив" Февральскую революцию и другие "катаклизмы".18 Однако 7 сентября 1917 г. приказом Главнокомандующего армиями Северного фронта за № 150 РОН была упразднена. Этим же приказом было учреждено при начальнике Службы связи Особое отделение, с присвоением ему штатов упраздненной РОН. Одновременно, была введена должность начальника радиостанции "Шпитгамн". Таким образом, произошло организационное разделение радиостанции и радиоразведывательного центра с дешифровальным бюро. Возможно предположить, что данный шаг был связан с желанием, сохранить и обезопасить в изменившихся условиях радиоразведывательную составляющую РОН, продолжающую успешно работать и поставлять в штаб флота важную информацию об обстановке на море.

В заключение необходимо отметить, что боевой опыт РОН был использован при организации аналогичного радиоразведывательного центра на Черном море, в создании которого самое непосредственное участие принимал И.М. Ямченко, переведенный с Балтики на Юг и ставший в короткий срок одним из ведущих специалистов по радиоразведке на Черноморском флоте.

1 Сакович А. Радиоразведка на Балтийском театре в войну 1914-18 г.г. // Мор. сб. 1931. № 12. С. 46-62.

2 Петров Е. Организация войсковой разведки на морских силах Балтийского моря в мировую войну. (Период 1914-1916). // Мор. сб. 1931. № 6. С. 13-30.

3 Янкович В. К истории возникновения радиоразведки в русском флоте // Воен.-ист. журн. 1961. № 2. С. 114-117.

4 Дудоров Б.П. Адмирал Непенин - С.-Петербург: "Облик" - "Вита", 1993.

5 РГА ВМФ. Ф. 479. Оп. 3. Д. 415, 496.

6 В книге Б.П. Дудорова "Адмирал Непенин" излагается несколько иная версия появления названия радиостанции "Жандарм", которая однако не подтверждается архивными источниками.

7 РГА ВМФ. Ф. 736. Оп. 1. Д. 184. Л. 60а.

8 Там же. Ф. 479. Оп. 2. Д. 770. Л. 67 об. Мичман В.И. Марков находился на РОН временно и приказом от 18.05.15 г. был возвращен на крейсер "Рюрик".

9 Там же. Ф. р-29. Оп. 1. Д. 199. Л. 112.

10 Там же. Л. 114, 115.

11 Там же. Л. 116. Пользуясь пребыванием в МГШ, И.И. Ренгартен дополнительно обговорил вопросы взаимодействия создаваемого при РОН дешифровального "бюро" с так называемым "черным кабинетом" (дешифровальным подразделением МГШ).

12 Там же.

13 Там же. Ф. 736. Оп. 1. Д. 400. Л. 38-42.

14 Там же. Л. 35.

15 По другим документам Б. Орлов числится, как не имеющий чина.

16 Там же. Ф. 417. Оп. 5. Д. 4258. Л. 3 об, 4.

17 Там же. Д. 3465. Л. 74об.

18 В июле 1916 г. приказом начальника морского штаба Верховного Главнокомандующего было увеличено число помощников начальника РОН на 6 человек.


.


 
191023, Санкт-Петербург, наб. р. Фонтанки, д. 15
тел. (812) 5713075

E-mail:[email protected]